– И Гриша тоже – «вообще»?

– И Гриша.

– И вот ты узнаешь, что товара не будет…

– Нет. Я узнаю, что денег не будет, – поправил собеседника осторожный Бериков.

От товара он упорно отмежевывался.

– Ах, ну да, правильно, – будто только теперь обнаружил свою оплошность Маркелов. – Там дело было в деньгах. И вот Звонарев сообщает, что у него проблемы. А как Гриша на это отреагировал?

– Да уж не обрадовался, ясное дело.

– Оно и понятно. Злился, да?

– Он парень спокойный.

При этих словах Бериков почему-то заметно погрустнел.

– И у тебя начались проблемы? – понимающе произнес Маркелов. – Гриша тебе счетчик включил?

– Вроде того. Сказал, в общем, что долг теперь на мне.

– Это еще почему?

– Что же тут непонятного? На Звонарева я его вывел, вроде как поручился. Правильно? Так что, если бабки зависли, я получаюсь крайний.

– Угрожал?

– Не-е. Я же говорю – он парень спокойный. Такие не угрожают. – Тут Бериков, не таясь, вздохнул. – Такие сразу голову откручивают.

– А по нему не скажешь, – вроде бы даже удивился Маркелов, бросив быстрый взгляд на фоторобот.

– На вид он совсем не из крутых, – сообщил Бериков. – Ему бы в филармонии выступать. Но если у человека пол-»лимона» «зеленью» и он их так легко вкладывает в дело и ничего не боится – какая уж там филармония. Понятно же, что он или сам крутой, или у него прикрытие сильное.

– Он сказал, что долг на тебе, – вернул разговор в нужное русло Маркелов. – А со Звонаревым-то как?

– А никак.

– Как же? – удивился Маркелов. – Простить его, что ли?

– Ну зачем же простить…

– Ага, значит, все-таки наезд.

– В смысле?

– Гриша предлагал тебе разобраться со Звонаревым? Предлагал поехать вместе к Звонареву, объяснить тому, что он не нрав?

– Не предлагал. Он вообще никогда со Звонаревым не виделся.

– Через тебя действовал?

– Да.

– И неужели ему никогда даже в голову не пришло посмотреть хоть одним глазом на человека, которому он доверил свои кровные, честно заработанные пятьсот пятьдесят тысяч долларов?

– Ну, не знаю, – засмеялся Бериков. – Не было с ним такого разговора.

– Или это ты его и близко к Звонареву не подпускал? – вдруг осенило Маркелова.

По выражению лица собеседника он догадался, что попал в точку. Оставалось только понять, почему Бериков так таился, прятал Звонарева от своего компаньона. Впрочем, отгадка лежала на поверхности.

– Ты Гришу немного надувал, да? Присваивал часть его денег?

– Ничего я не присваивал! – огрызнулся Бериков, стремительно мрачнея.

Точно, подворовывал.

– Так, значит, дело было все-таки в товаре, – вернулся Маркелов к той теме, которая одна только его и интересовала на самом деле. – Не кредит вы Звонареву давали в надежде на приличные проценты, а платили ему за конкретный товар.

– Никакой не товар! – попытался увильнуть Бериков.

– Товар, товар! – убежденно сказал Маркелов. – Хочешь расскажу, как там на самом деле все происходило?

На лице у Берикова было написано – не хочет, чтоб ему рассказывали, но понятно было, что вопрос задан лишь для проформы, и потому он промолчал, только помрачнел еще больше.

– На первом этапе Гриша передал через тебя десять тысяч долларов и получил от Звонарева первую, пробную партию товара. Качество товара, похоже, вполне его удовлетворило, и тогда он решил взять того товара много, сразу на пятьсот пятьдесят тысяч. То есть что я говорю? – хлопнул себя по лбу Маркелов. – Не на пятьсот пятьдесят, а на восемьсот тысяч. Ты Грише эту сумму назвал. Как будто партия товара столько и стоила. А на самом деле Звонарев за тот товар просил пятьсот пятьдесят. А двести пятьдесят тысяч, которые якобы составляли твою долю, ты просто присвоил. Это были твои комиссионные, так сказать. А лично для себя брать товар ты и не собирался. Потому что не представлял себе, кому его потом можно будет запродать. Товар-то экзотический. Непростой. Редкий. Ну что, сам скажешь, как называлось то, что Гриша через тебя у Звонарева покупал, или мне назвать?

Бериков совсем обездвижел. Был деморализован и даже не пытался ничего сказать в ответ. Маркелов понял, что внятного ответа ему сейчас не дождаться. Он коброй качнулся перед застывшим собеседником, посмотрел тому в глаза, будто гипнотизируя, и негромко прошептал-прошипел:

– Ты же знаешь, что это был змеиный яд. Яд Гриша у Звонарева покупал.

Прокопов приехал в магазин Фидиаса уже под вечер. Зашел по-хозяйски, вдохнул полной грудью прохладный кондиционированный воздух, стрельнул заинтересованным взглядом по торговому залу, увидел Полину, конечно же, но тут же сделал вид, что то ли не признал ее, то ли просто не приметил, и прошел в конторку к Фидиасу. Тетя Галя при этом присутствовала, теперь в этом магазине было ее рабочее место. Прокопов как-никак побеспокоился, специально обговорил это условие, заключая сделку с Фидиасом, и в результате кипрская девушка с красивым именем Стефания, работавшая в магазине прежде, в мгновение ока потеряла работу. Звериный оскал капитализма. Удружил ей Прокопов.