Клубок сражающихся «ястребков» стал постепенно смещаться на юг. Запас горючего у японцев кончался, до базы далеко, для них благоразумнее было отступить.

Когда мы возвратились па аэродром, па полосе зияли дымящиеся воронки от взрывов бомб, а в стороне что-то горело — самолет или автомашина — не разберешь.

Пришлось уйти на второй круг и ждать, пока приведут в по рядок посадочную полосу.

Первым на аэродроме встретил нас инженер Ван.

— Пять самолетов сбили? — спросил я.

— Ага, ага, — радостно закивал китаец.

— А наших? /

Ван показал один палец.

После налета на нанкинский аэродром японцы срочно пере базировали свою бомбардировочную авиацию в глубокий тыл. Наша группа практически показала, как в условиях, самой не благоприятной воздушной обстановки можно решать задачу уничтожения вражеских бомбардировщиков.

На войне как на войне. Успешный налет на нанкинский аэродром всех радовал, придавал уверенность, вселял силу и гордость за себя и своих товарищей. Но во время этого налета мы понесли и первые потери. Всех омрачила гибель экипажа летчика Вдовина. Да и я со своими Помощниками был на сантиметр от смерти.

Великолепную выучку, высокое боевое мастерство и само отверженность продемонстрировали в небе Китая советские летчики-истребители, которые, несмотря на численное превосходство врага, сумели добиться на отдельных участках фронта полного господства в воздухе.

Уже в период пребывания нашей группы в Китае была значительно усилена истребительная авиация китайских военно-воздушных сил. В начале января 1938 г. на наньчанский аэродром прилетели 40 истребителей И-16, а затем новая группа советских летчиков во главе с А.С. Благовещенским, в нее входили опытные авиаторы — Б. Бородай, В. Дадопов, Н. Козлов, 3. Плотников, Г. Кравченко, А. Шимипас и др.

В Наньчане к тому времени сосредоточились основные силы китайской истребительной авиации. Летчики-истребители в короткое время продемонстрировали превосходство советской военной школы. При каждой встрече японские асы несли большие потери, моральный дух их катастрофически падал. Все чаще отмечались случаи, когда японские самолеты уклонялись от боя, сбрасывали свой смертоносный груз мимо цели.

Постепенно паши добровольцы освоили театр военных действий и тактику японских военно-воздушных сил. Впервые нами был разработан и применен ряд тактических новинок. Одной из них явилось частое перемещение отрядов и групп с одного аэродрома на другой, что позволяло концентрировать силы на наиболее угрожаемых участках, дезориентировало японскую разведку, путало расчеты японского командования. Теперь каждый вылет японских летчиков встречал эффективное противодействие китайской авиации.

Так, в феврале 1938 г. во время большого налета японцев на Ухапь [25] советские летчики-добровольцы сбили в воздушном бою 12 японских самолетов. Потерпев сильное поражение, японское командование более двух месяцев не решалось посылать туда свою авиацию. Не случайно местное население называло советских летчиков «мечом справедливости».

Но продолжим рассказ о боевых делах нашей бомбардировочной группы. Как уже говорилось, одной из главных задач, поставленных перед нами командованием, было уничтожение японских самолетов, главным образом бомбардировщиков. Выполняли мы и другие ответственные задания. В этой связи вспоминается такой эпизод.

В конце марта 1938 г. группировка японских войск, сосредоточенная на восточном участке Лупхайской железной дороги [26] начала продвижение на Сюйчжоу, чтобы соединить северный фронт с центральным.

Меня вызвал П. В. Рычагов, Развернув на столе карту, он сказал:

— Японцы продолжают наступление в глубь страны. Резервы они обычно перебрасывают пароходами или самолетами, по основную массу войск и техники направляют по железной дороге. Самое уязвимое для них место — вот этот мост через Хуанхэ, — показал он карандашом. — По нашим сведениям, рядом с ним японцы возвели понтонную переправу.

Рычагов на время отвлекся от карты, прошелся по комнате и добавил:

— Китайское командование считает, что уничтожение моста сдержит наступление японцев. Их войска на какой-то момент останутся без резервов.

Потом помолчал и, сверкнув глазами, решительно добавил:

— А что, если грохнуть по мосту?

— Грохнуть можно, — отвечаю. — Цель заманчивая. Но ведь далеко.

— Знаю, — согласился Рычагов. — И все же давайте поду маем, как помочь китайцам. Игра стоит свеч.

Мы склонились над картой и стали прикидывать, как это лучше сделать. Без посадки туда не долететь. Значит, нужен промежуточный аэродром.

— Об этом я тоже думал, — сказал Рычагов. — Промежуточным может стать Сюйчжоу. Я договорюсь с китайцами, чтобы доставили туда горючее. Только, — и он приложил палец к губам, — о предстоящей операции ни-ни… Понятно?

Еще бы, во время работы в Китае нам стало особенно понятно, что такое держать язык за зубами.

— А сейчас ваша задача, — заключил Рычагов, — отобрать наиболее опытные экипажи, сделать необходимые расчеты, подготовить машины к вылету.

Рычагов уехал, а я долго еще сидел над картой, обдумывая со всех сторон столь сложное задание. С высоты, как известно, мост — точно тонкая ниточка, и попасть в него — не простое дело.