— Но вода же грязная, — сказала я.

Джеймс улыбнулся и поцеловал меня в щеку.

— Значит, нашим детям мы не будем разрешать туда залезать, — сказал он.

Этот голос его согласия прошел прямо через меня, отогнал страх и заменил его волной тепла.

— Все будет в порядке, правда?

— Да, — сказал он.

Пойду поищу Джейка. Он сможет сказать мне, когда Сьюзи точно будет дома.

Я сажусь в автобус, что идет в центр города, чтобы посмотреть, нет ли его на Нью-стрит. Как только я вижу Джейка, играющего на скрипке, сразу останавливаюсь в изумлении, и это несмотря на то, что я и предполагала, что найду его именно здесь. Ему нужно было поехать в больницу вместе со Сьюзи. Если она так плохо себя чувствует, ей может понадобиться его поддержка, и должен же он уметь сочувствовать, хотя бы из-за его обширного опыта с собственным плохим здоровьем.

Он играет Вивальди. Я — в конце толпы людей, остановившихся послушать и посмотреть. Когда он пролетает через неистово сверкающие тридцать вторые, то изливает искрящийся, беззаботно фонтанирующий поток музыки на каждого, кто его слушает. И в этот краткий миг звуки, как капли, разлетаются по воздуху, легкие и фривольные, и сам Джейк кажется почти веселым.

В толпе — группа рабочих.

— Сыграй ирландскую жигу! — выкрикивает один из них, когда Джейк заканчивает Вивальди.

И Джейк играет ирландскую жигу, и становится еще легче, а нога его отбивает такт, когда он играет. Большинство остается слушать, и когда рабочий начинает прихлопывать, присоединяются все. Подхваченная общим весельем, хлопаю и я, и мы все смеемся и танцуем на месте, а Джейк играет все быстрее и быстрее. Я даже не представляю, играет ли он известную мелодию или сочиненную на ходу. Он заканчивает на высшей точке и откладывает скрипку. Лицо раскраснелось и блестит от напряжения, ему нужно перевести дух.

Теперь толпа, превратившись в одно большое целое, бросает деньги в открытый футляр скрипки и расходится. Некоторые остаются около него — поговорить. Он разговаривает с ними запросто — должно быть, у него есть завсегдатаи, те, кто специально приходит на дешевый концерт; вход свободен, даже если у тебя нет денег. Я уверена, что Джейк не думает о деньгах. Сьюзи зарабатывает достаточно для них двоих.

Он знает, что я здесь. Несколько минут он беседует с небольшой группой, а затем подходит ко мне.

— Привет, Китти. Разве ты не должна быть дома? У тебя же работа.

Я не совсем понимаю, о чем он говорит. Почему это я сейчас должна быть дома? Если нужно, я могу работать всю ночь.

— Джейк, — говорю я, — в какую больницу поехала Сьюзи?

Его лицо окаменело, и я вижу, как его глаза расширяются от ужаса.

— Что ты имеешь в виду? Что-то случилось?

— Нет, нет. — Я дотрагиваюсь до его руки, поняв, как я его испугала. — Все в порядке. Ничего не случилось. У Сьюзи все нормально.

Его лицо проясняется, и он отворачивается, кивнув кому-то в знак благодарности за положенные в футляр деньги.

— Я имею в виду ребенка.

— Какого ребенка? — Его лицо становится непроницаемым.

— Ребенка Сьюзи. В какую больницу ее направили?

— О чем вообще ты говоришь?

У меня комок подступает к горлу, но я стараюсь говорить ровным голосом.

— О малыше, Джейк. О твоем малыше, о ребенке Сьюзи, которого вы ждете через семь или восемь месяцев.

Голос его становится чужим и жестким.

— Китти, иди домой и поговори с Джеймсом. Я ничего не могу поделать. Адриан был прав.

Он отворачивается от меня, как чужой. Что случилось с моим добрым, сострадательным братом, который не так давно дал мне убежище? Почему же у каждого есть еще и второе лицо?

Он зажимает скрипку подбородком и меняет натяжение в смычке.

— Так где же Сьюзи? В какой больнице?

— Иди домой, Китти! Ты меня отвлекаешь. Если хочешь, позвони позже. Сейчас я занят.

— Но где она?

— Конечно же на работе. А где она, по-твоему, должна быть?

Он отворачивается от меня и проводит смычком по струнам — яростно, но с абсолютным контролем. Музыка, что звучит на этот раз, глубокая и страстная. Скрипка почти разговаривает; это смычок так касается струн, так оттягивает, продлевая, низкие ноты. Незамедлительно собирается новая толпа, привлеченная полным страдания звуком, и какое-то время я смотрю на них, пытаясь понять, что же они слышат. Увлекает ли их Джейк на свою дорогу или открывает каждому его собственную дверь?