Шрифт:
Теперь она бы убила ради одежды и экипировки, над которым посмеялась прежде. Когда Диксон собрала для неё пакет с портативным набором разнообразных инструментов, мощным фонариком, двенадцатью парами носков, готовыми сухими пайками и аптечкой со всем необходимым для оказания первой помощи, Кэрроу повела себя как самонадеянная дурочка.
– Хоть я и вынуждена маскироваться, Диксон, но я же бессмертная, помнишь? Если только не отрезать мне голову. И зачем, скажи на милость, двенадцать пар носков? Шерсть для них столь ценна? Вы столь глупы, люди.
Кэрроу вглядывалась в темноту. Хоть какая-то помощь в виде шерстяных носков ей бы очень пригодилась прямо сейчас.
Одинокая ведьма вдали от своего Ковена. Раненая. Без друзей, которые могли бы оказать поддержку.
Стиснув зубы, девушка решила, что справится и сама, не нужна ей никакая поддержка. Она должна продолжать бороться за свою жизнь - ради Руби.
Как только Кэрроу подумала об этом, часть её засомневалась, как долго она сможет это выдержать?
Прежде чем, наконец, задремать, ее глаза резко открылись. Она внезапно вспомнила, что означало слово "cotha".
Ранее, демон сказал ей ...беги.
Глава 8
Не смотря на повреждения, Малькольм пару часов искал свою женщину, после того как она внезапно исчезла.
Он не мог определить её местонахождение, не мог учуять её, но все же он чувствовал, что она до сих пор была на его горе. Это означало, что она не вернулась туда, откуда пришла - в портал, с помощью которого избавлялись от бессмертных.
Напрашивался вопрос: Кто в здравом уме, мог с готовностью отпустить такую женщину как она ?
Когда ему предстоит, преодолев страдания, сражаться с целой армией, чтобы обладать ею?
В прошлом он не имел с женщинами ничего общего, не видя никакого удовольствия в обязаности защищать одну из них. Но сейчас, мысль о том, что такое создание как она - самое хрупкое из всех, что он когда либо видел - принадлежало ему, зажглась в его сознании, меняя все.
Она моя. Так что, нужно удержать ее. Наконец-то его судьба будет в его руках, и её тоже, он женится на женщине, принадлежащей ему, и будет ей хорошим мужем
Если у него и были сомнения на счет того, подойдут ли они друг другу, он сразу же отбросил их, напоминая себе, что он был самым сильным мужчиной на этой равнине, а она была самой красивой женщиной.
Она принадлежала ему.
Демон чуствовал, что женщина находилась на его територии. И ему нужно будет использовать силу, что бы защитить ее и себя.
Но как, если он не найдет ее. Малькольм следил за кучкой упырей, которые все еще разыскивали женщину, а также за глубокими следами смертельного Готоха. Пустоши просто кишели этими отвратильными существами, которых даже ему было трудно уничтожить.
Он должен найти ее...
На самом деле, здесь было бесчисленное множество смертельно опасных монстров, для которых это была обычная среда обитания, или же их сюда сослали, размножаясь, они заполонили всю равнину, что делало эти земли опасными даже для бессмертного.
При всей ее силе, ей стоило беспокоиться.
Мальком потер грудь, все еще пораженный молниеносной силой, которую она проявила. Ее удар ему по яйцам едва ли можно было назвать слабым.
Кто она такая? Все существа, о которых он когда-либо слышал, были сослан в Обливион из мифических равнин - мест, невероятные слухи о которых, не могли быть правдой.
Она может быть обычной феей, которая умеет контролировать молнии и использовать маскировочные чары. Но ее ушки были заостренными. Женщина могла быть колдуньей или ведьмой. Он сомневался в достоверности последнего варианта. Мальком слышал, что ведьмы были беззубыми старухами с черными сердцами, безжалостными наемницами, продающими свои заклинания тому, кто больше заплатит.
Кроме того, если она обладала такой силой, то почему не вырубила тех демонов, что поймали ее в лесу?
Демон начал подозревать, что у нее не было сил- в момент когда он кончил, она высосала их из него - как суккуб.
С ее красотой, она безусловно может быть одной из них. Если она суккуб, то может ослабеть снова, если только другой обитающий здесь демон не поможет ей с "питанием". Их были десятки, а то и больше, они не пересекали границ его территории и были такими же беглецами, как он.
Другой мужчина прикоснется к тому, что принадлежит ему. Эта мысль привела его в ярость и он побежал еще быстрее. Никто не должен познать ее совершенное тело.
И она была совершенством. Боги, она была само блаженство. Блестящие зеленые глаза. Изящные изгибы. Нежная белая кожа, такая же мягкая как шелк, что она носила. Вспомнив её вкус, он содрогнулся от наслаждения.