Я отрицательно покачал головой. Мартину дозволено говорить все, что на языке вертится, но иногда он выдает такое, что хоть стой, хоть падай.

– Слушай, а может, и правда есть на свете пришельцы? – лирически спросил я. – Поймаем одного, и пусть нас на тарелке по земле прокатит, всяко быстрее яблоки найдем. Или убедимся, что их не существует, и пойдем тому шутнику морду бить!

– Спать! Срочно спать! – приказал Мартин. – И только попробуй еще раз увидеть сны о зеленых человечках. Лично там появлюсь и надаю всем по разноцветным шеям!

– Тебе легко говорить…

– А кому сейчас тяжело? – Мартин замолчал и нахмурился, стараясь понять, что именно он сказал не так. Вроде все на месте, но звучит как-то неправильно. – В смысле: а кому сейчас легко?

Анюта зашевелилась под покрывалом и сонно пробормотала:

– Мальчики, хорош спорить! Что у нас на завтрак?

– Лапша на уши, – сказал Мартин. – Много лапши, с добавкой!

– Опять? – Анюта открыла глаза. – Не хочу лапшу, надоело! Хочу что-нибудь вкусное! Чья очередь сегодня кулинарить?

Я лег на бок и укрылся одеялом.

– Я позавчера еду ловил, бегал за ней по лесам, по полям. Хватит с меня! Теперь ваша очередь.

– А я вчера за ней же бегал! – подхватил Мартин. – Все равно убежала, зараза такая! Значит, на сегодня остались только ты и кукла.

Анюта приподнялась, окончательно проснувшись. Утренний ветерок после теплого покрывала оказался неожиданно холодным, и она поежилась. По коже побежали мурашки.

– Как вам не стыдно отправлять меня на охоту! – с укором сказала она. – Я и лук-то в руках никогда не держала.

– Возьми чеснок, – предложил Мартин.

– Вампиров настрелять, что ли? – не поняла Анюта. – А разве они вкусные?

– Надо попробовать… – глубокомысленно заявил Мартин. – А то всё они нас… Несправедливо!

Он подхватил камешек и легонько бросил его в котомку.

– А вообще, – добавил он, – у одного из нас есть волшебная кукла, пусть она и охотится.

– Я вам наохочусь! – недовольным голосом прорычала кукла. – На дождевых червячков – почище любой лапши будет. На вид – та же лапша, только мясная.

– А еще жаркое из комаров приготовишь, да? – отозвался Мартин. – Вроде как мелкая дичь.

– Могу! А что такого? – кивнула кукла. – Живцом будешь?

Я досчитал до трех, рывком отбросил покрывало и схватил лук и стрелы.

– Придется мне идти на охоту! Сразу было ясно, что никому из вас не совладать с дичью.

– Между прочим, я охочусь не хуже тебя, и ты это знаешь! – возразил возмущенный Мартин.

– Знаю, – согласился я, протягивая ему лук со стрелами. – Значит, вызвался показать, на что годен? Держи! Двух зайцев нам, думаю, хватит. Удачной охоты!

Я снова лег, а Мартину пришлось задуматься над тем, что под руку говорить о своем мастерстве и умении больше не стоит – мигом запрягут, опомниться не успеешь.

– Хитер, Иван, хитер! – одобрительно прокомментировала кукла.

– Я пойду за хворостом, – сказал я. – Высыпайтесь, кто еще спит, скоро отправимся в путь. Поблизости город Троельга – к обеду доберемся. Если повезет, узнаем у них насчет молодильных яблок. Предупреждаю заранее: тому, кто хоть раз скажет слово «молодильное», от меня здорово влетит!

– Никаких проблем: молчим как рыбы!..

Охота оказалась удачной – Мартин подстрелил двух гусей и сумел убежать от их разгневанного хозяина, рыбачившего неподалеку. Пришлось горе-охотнику ради успокоения рассерженного птицевода-рыболова – он слишком метко кидался камнями – бросить золотую монету из личных запасов, тем самым поменяв гнев на милость и ругань на приглашение заходить пострелять гусей завтра и послезавтра. Мартин кивнул, прокричал в ответ что-то вроде «Ага, ладно!» и, не останавливаясь, побежал к месту привала.

Легче было купить гусей, не устраивая экстремального шоу, но Мартин боялся, что Анюта заподозрит его в обмане: он не раз клялся в том, что является отличным стрелком. А так все довольны, и гуси подстрелены. Подумаешь, домашние! На них не написано…

Пока мы завтракали, я успел заприметить среди высокой травы рыжую мордочку лисенка, привлеченного аппетитным запахом жареного гуся. Звереныш боролся с искушением подойти поближе и желанием спрятаться от двуногих, приносящих беды и неприятности. Золотая середина между первым и вторым желаниями проходила метрах в пятнадцати от нас, ближе подходить лисенок опасался.