Шрифт:
На полянке сонно ржал конь и поглядывал сюда, в их сторону.
Расставшись со стариком во дворе, Рудольф по приставной лесенке взобрался на сеновал, ощупью нашел постель и растянулся на своем ложе. Все было непривычно — простыня от вечерней сырости стала волглой, сквозь нее кололись сухие стебли, пахло травяным настоем. Уже погружаясь в сон, он вздрогнул, заслышав то ли стоны, то ли вздохи. Ему чудилось, будто он задремал во время ночного дежурства, но, проснувшись, догадался, что это внизу, в хлеву, вздыхает корова и тяжело дышит свинья, и усмехнулся. Засыпая второй раз, Рудольф услыхал тихие шуршащие шаги. Кто-то крадучись подобрался к нему и, помедлив немного, свернулся рядом калачиком. Он протянул руку, нащупал мягкую густую шубу и ощутил под ладонью мелкое дрожание.
— Ты, Шашлык? — сонно пробормотал он.
Кошачье урчанье представлялось ему во сне скрипом снега под лыжами. На солнце снег лежал синевато-сверкающий, а в тени — бархатно-фиолетовый.
4
Ее разбудил треск мотоцикла. Лаура открыла глаза, не понимая сначала, где находится, потом догадалась, что она еще сидит у Зайги на диване, с мокрыми волосами, и уже успела сильно замерзнуть. Она не имела понятия, сколько сейчас времени, на дворе стояла синяя звездная ночь. По стене скользнул отблеск фары, осветив на секунду узкое личико Зайги с закрытыми глазами, и тут же исчез. Было слышно, что мотоцикл остановился во дворе. Донеслись приглушенные голоса, мужской и женский, сдавленный смех, и визгливо затявкал спросонья Тобик. Поежившись от холода, Лаура цыкнула на собаку и поднялась — открыть щеколду, но когда она отворила дверь, во дворе никого уже не было, только в воздухе стояла бензиновая гарь и слышался рокот мотора, который постепенно удалялся.
— Вия? — наудачу окликнула Лаура.
За домом что-то зашуршало, из темноты вынырнула невысокая фигура.
— Я бы и в окно влезла, — сказала Вия, как журавль поднимая ноги, чтобы не замочить туфли в росистой траве.
— Кто тебя привез?
— Эгил.
Вия казалась слегка навеселе, но это угадывалось больше по учащенному дыханию, чем по движениям и походке. В сенях высокие каблуки ступали по полу твердо и звонко, маленькая ладонь энергично сжала ручку двери и сразу же, не шаря по стене, нашла выключатель. Кухню залило светом. Новое серо-серебристое платье Вии выглядело сильно помятым, под мышками проступали темные пятна, от высокой прически, которую она соорудила, чтобы казаться выше, осталось нечто похожее на Пизанскую башню — ни лак, ни заколки уже не могли удержать ее в прежнем положении.
— Лаура, нет ли у тебя чего-нибудь попить? — попросила Вия.
— Тише, Вия… — шепотом сказала Лаура, — перебудишь всех. У нас был на ужин молочный суп с клецками, может быть…
Вия только выразительно покривилась, взяла с полки глиняную кружку и, стуча каблуками, направилась к ведру.
— Тогда уж лучше пустую воду! — сказала она, зачерпнув, и поднесла к губам кружку. — Сжалься, дорогуша, дай подсластить вареньица. Только, ради Христа, не этот противный яблочный джем. Лучше всего черной смородинки.
Черная смородина у них на горе росла плохо, два дня назад, собрав ягоды, Лаура сварила несколько пол-литровых банок на зиму, на тот случай, если кто-нибудь заболеет. По правде говоря, ей было немного жаль варенья, но и жаться тоже не хотелось, и она пошла в кладовку. Когда вернулась, Вия, сняв туфли, разглядывала чулок, по которому сбегала дорожка шириной в несколько петель.
— Первый раз надела — и уже готово, — огорчилась Вия. — Такой красивый цвет — загара, дедероновые, по три тридцать.
— Может, зашить можно? — заметила Лаура.
— Можно, конечно, — согласилась Вия, — только они уже не выходные… Когда в коляску садилась, порвала или во время танцев…
— Вы и танцевали у Зариней? — ставя банку на стол, спросила Лаура.
Все еще с грустью разглядывая дырку, Вия кивнула, утвердительно помычала, потом, вздохнув, сняла чулки и, повесив их на спинку стула, взялась за банку: нижними зубами сняла пластмассовую крышку, запустила туда ложку, размешала варенье в воде и жадно поднесла к губам кружку.
Лаура присела напротив на скамейке, сидела и смотрела, как от порывистых движений колышется башня Вииных волос.
— А тебе не хочется? — предложила Вия, покачивая ногой, закинутой на другую ногу.
— Не-ет… Я слыхала, как у вас играла музыка.
— Был магнитофон с шикарными записями, — рассказывала Вия в промежутках между глотками. — Джонс, Рафаэль, Адамо… Элина постаралась, чтобы все по высшему разряду — к самому концу кофе по-турецки и торт со сливками. Старику дали Почетную грамоту Президиума Верховного Совета. Так вот, чтобы звону было на все Заречное.
— Много было гостей? — полюбопытствовала Лаура.
— Весь цвет здешнего общества. И, кроме того, Зандберг из райисполкома, — с воодушевлением сообщила Вия, мешая ложечкой в кружке. — Между прочим, сам именинник про тебя спрашивал.
— Про меня? — удивилась Лаура.
— Спрашивал, почему тебя нет. Пришлось выдумать что-то дипломатичное. Могла бы прийти, честное слово. Ваши учителя были почти в полном составе во главе с самим дирдиром.
— У меня… — немного подумав, уклончиво сказала Лаура, — у меня надеть нечего.