— Почему, Хозяин?

— Ты ее пугаешь. Считает тебя демоном из другого мира. Не вижу причин разубеждать ее, а ты?

Квито расплылся в широчайшей улыбке. Он страшно любил внушать страх сильным мира сего и вообще, всем людям.

— Вы сказали Королеве насчет ящериц, Хозяин?

Затанас бросил кость хищной птице. Та поймала ее сильным клювом и с хрустом разгрызла. Чародей сделал глоток вина:

— А что ты знаешь о ящерицах?

— Они — младшие браться драконов, — с готовностью ответил карлик.

— Верно. Большая удача для нас.

Затанас встал и подошел к рабочему столу, где стоял макет из глины, грязи и песка — превосходно сделанный крошечный пейзаж — точная копия того, что окружал замок. С идеальной точностью выполненный дворец занимал на макете то же положение, что и настоящий. Тут был крошечный дом и даже настоящая речка, в которой текла вода. Работа, несомненно заняла много времени и труда.

— Видишь ли, Квито, я сделал ошибку, приведя круглоухих в этот мир.

— Вы, Хозяин? — с хорошо отрепетированным недоверием охнул Квито.

— Да, ошибку, и возможно серьезную, — продолжал Затанас, наслаждаясь эффектом собственных слов. — Даже можно сказать, роковую. Не взять в расчет Маувара в силу его Пророчеств. Но тем не менее, мы с дочерью решили исправить эту ошибку.

— С помощью ящериц, Хозяин?

— С помощью драконов, мой маленький друг. На этом месте.

Квито ошеломленно взглянул на чародея.

— Вы и королева… здесь?

Затанас растер кусочек помета ящерицы на крышке стола.

— Она — там. Мы — здесь.

— Понимаю.

Будто и в самом деле понял. Забавное животное. Почти такое же забавное, как дракон. Правда чуть поумнее, хотя не так велико ростом.

— Квито, младший брат, помнишь, я рассказывал тебе о волшебстве, которое можно творить на уменьшенных копиях?

— Да, хозяин. Кукла, изображающая врага. Если ее сломать — и враг сломается.

— Совершенно верно. Ну вот, это копия земли, дворца, реки и дома. Здесь, — он указал на крохотный лес — страна драконов. Если они выйдут отсюда, то по отношению к размеру дворца и домов покажутся настоящими драконами.

— Я… понимаю Хозяин.

— Разве? Ну что ж, смотри.

Вытащив из клетки ящерицу, Затанас посадил ее среди кустиков и, взяв фигурку рыцаря, вылепленную из глины, поставил ее в открытом поле. Потом капнул на фигурку немного меда. Вскоре на запах прилетела большая муха.

— Сейчас! — прошептал Затанас, высыпав щепотку травянистого порошка на ящерицу. Добравшись до рыцаря, животное повалило его и лизнуло длинным языком. Муха, прожужжав, исчезла в пасти твари.

— Как, ты думаешь, будет выглядеть настоящий рыцарь, когда дракон наступит на него?

Квито взглянул на смятую глину.

— Еще хуже! — счастливо взвизгнул он. — Кровь рекой, каша из костей и мозгов.

— Точно. Именно поэтому я желаю поговорить с королевой. Ее шпионы разыщут врага, а потом у меня будет дракон… или несколько драконов. Поверь, война будет выиграна.

Восторженные вопли Квито казались почти искренними.

Рыцари и королевские стражники сошлись на поле боя. Лошади ржали, мечи звенели, арбалеты жужжали, камни попадали в цель с глухим стуком. В воздухе раздавались стоны и проклятья, пыль стояла столбом.

Келвин понял, что война в жизни выглядит не так празднично, как в сказках, да и битва с драконами тоже. Кровь льется рекой, клубится пыль, все смешалось. Где же слава и честь, о которых столько говорили?! Сколько зря потраченных усилий!

Он долго тренировался держать меч левой рукой, затянутой в перчатку, но все было бесполезно. Чтобы оставаться в седле, нужно было держать поводья правой рукой, а левой он даже размахнуться не мог как следует!

Зато в битве перчатка, словно чуя угрозу, отводила все удары, обезоруживая противников. И меч и перчатка были залиты кровью, так что Келвин был вынужден отводить глаза. К счастью, перчатка видимо сама знала, что делать.

— Да ты настоящий боец, Хэклберри! — воскликнул Морвин. — Будто вижу себя, каким был в твои лета!

Келвин подумал, чтобы сказал Крамб, если бы «героя» сейчас начало выворачивать. Какой ужас отнимать жизнь у другого, даже если этот другой хочет убить тебя. Нет, это не для него.

Какая мерзость!

— Еще одного свалил, папа! — объявил Лестер. — Всего трое.

— А у меня четверо. Да только паренек уже расправился с пол дюжиной, и даже не вспотел!

Сам Келвин был уверен, что Морвин просто льстит, и он покрылся холодным потом. Левая рука начала болеть. Без перчатки давно бы уже валялся под копытом коней.