Теперь ей было совсем плохо.

Время от времени она узнавала, как идут дела у Дэвида, в основном от шефа, хотела она того или нет.

— Кажется, он сейчас живет в своем доме, — заметил Гарри через три недели после их встречи в ресторане. — Это произведет хорошее впечатление в суде.

— А как вы думаете, он выиграет дело? — спросила Джейн, не в силах сдержаться. Ведь от принятого решения будет зависеть судьба маленького мальчика, к которому она уже успела привязаться.

— Надеюсь, что да, однако стопроцентной гарантии дать не могу. Мисс Хаттон требует права забирать сына на неделю в месяц. Дэвид против, но думаю, что ему придется согласиться. Это кажется вполне разумным.

— На неделю в месяц? — поразилась Джейн. — Зачем Саре это нужно?

— Сам удивляюсь. Может быть, она тоже по-своему привязана к малышу, — предположил Гарри.

Джейн вернулась к своему столу. Сара привязана к Уилли? Что-то плохо верится. Все утро она задумчиво смотрела в окно, но так и не пришла ни к какому решению.

Суд должен был состояться в пятницу, то есть через два дня… Джейн имела представление о том, кто такая Сара Хаттон, поэтому более настороженно, чем шеф, относилась к их противнице на суде. Что же та задумала?

Об этом стало известно на следующий день. Прибыв на работу, Джейн обнаружила, что Гарри уже у себя. Над дверью его кабинета горела красная лампочка, означающая: «Беспокоить только в случае наступления конца света, да и то сначала удостоверьтесь, что я в состоянии предотвратить его».

Заглянув в стеклянное окошечко в двери кабинета, Джейн увидела, что Гарри сосредоточенно беседует о чем-то с Дэвидом Кроузом. И Джейн тут же придумала веский предлог, под которым можно было бы провести все утро в зале заседаний суда.

Вернулась она только к обеду, когда Дэвид уже ушел. Большинство сотрудников пошли перекусить, и контора была безлюдна. Шеф, однако, сидел в своем кабинете и жевал бутерброды. Постучав, Джейн вошла и сразу же после приветствия спросила:

— Скажите, что было нужно от вас Кроузу?

— Но мне казалось, что вы не очень интересуетесь делом Кроуза, — задумчиво произнес Гарри и увидел, как Джейн покраснела. Тут он смягчился и пояснил: — У нас возникли трудности. Вернее, трудности возникли у Дэвида, и я сомневаюсь, что в силах ему помочь. Из него, вероятнее всего, высосут все соки.

— Что вы хотите этим сказать?

— Я хочу сказать, что два дня назад, в отсутствие Дэвида, заявилась мисс Хаттон и потребовала своего сына. Когда няня воспротивилась, Сара просто-напросто позвонила в полицию. Приехавшие полицейские, удостоверившись, что вызвавшая их женщина — мать ребенка, позволили ей забрать Уилли. Да и что еще им оставалось делать?

— Понятно, — медленно сказала Джейн.

— Мне кажется, — высказал предположение Гарри, — что мисс Хаттон, оставляя ребенка на столь долгий срок в доме отца, пошла на заранее рассчитанный риск. И по всей видимости, этот риск окупил себя.

— В каком смысле?

— В том смысле, что Дэвид Кроуз привязался к своему сыну. Привязался до такой степени, что главным для него стало благополучие Уилли.

— Но ведь Сара не в состоянии угрожать Кроузу? — с надеждой спросила Джейн.

— К сожалению, в состоянии.

Не отрывая от Гарри взгляда, Джейн нащупала стул и рухнула на сиденье.

— Каким таким образом?

— Весьма изощренным. Так что, с точки зрения закона, нам довольно сложно будет этому противодействовать, хотя с позиций чисто человеческих я бы назвал ее замысел садистским.

— А именно?

— Очевидно, мисс Хаттон осталась не слишком довольна суммой, выделенной ей Дэвидом на уход за ребенком, — принялся объяснять Гарри. — Поэтому решила дать Дэвиду возможность привыкнуть к ребенку, осознать, что это его сын и наследник. А затем забрала его… Вчера вечером она позвонила Дэвиду. Где-то рядом плакал Уилли. По словам Дэвида, похоже, малыш был голоден и измучен. И тут мисс Хаттон выдвинула вполне определенные требования.

— Требования? — К горлу Джейн внезапно подступила тошнота. Она знала Сару Хаттон…

— Да, требования. Мисс Хаттон заявила, что возбудила судебное дело, чтобы получить право каждый месяц забирать ребенка на неделю. И что, не подвергая Уилли физическому насилию, создаст ему в эти недели невыносимые условия. Она намекнула на нарушение времени сна, неправильное кормление, отсутствие должного ухода, не преминув при этом подчеркнуть, что не испытывает к малышу ни капли материнской любви. Ничего из этого невозможно будет доказать, но сказанное может привести в ужас любого человека, а уж тем более любящего отца ребенка.