Зоолог Рудольф Шенкель, проводивший в 1964–1965 годах длительные наблюдения за носорогами в национальном парке Цаво (Кения), заметил, что они никогда не выделяют одновременно мочи и помета, как это делают, к примеру, слоны. Они кладут свой помет в общие кучи и лишь в очень редких случаях испражняются на ходу, прямо посреди дороги. Самцы, как известно, выпускают сильную струю мочи назад, что в зоопарках иногда приводит к неприятным сюрпризам для посетителей, оказывающихся в насквозь промокшей одежде… Иногда самцы начинают рогом ломать кустарник, а затем топчут его ногами и под конец опрыскивают мочой. Навозными кучами животные отнюдь не отмечают границ своих индивидуальных участков. По мнению Р. Шенкеля, эти кучи позволяют носорогам с их острым обонянием держать связь между собой, чувствовать присутствие сородичей, даже если они их не видят. Кроме того, это помогает им ориентироваться на местности. Из аналогичных же побуждений самки носорога во время ходьбы то и дело «метят» мочой дорогу.

Зоолог Герберт Геббинг во Франкфуртском зоопарке в 1957 году изучал сон носорога. Обычно эти животные спят на животе или на боку, подвернув под себя передние ноги и вытянув вперед задние. Голову они кладут на землю. Только в очень редких случаях носороги полностью заваливаются на бок, вытянув все четыре ноги. Может быть, в таком положении они спят наиболее крепким сном.

Оба наших франкфуртских носорога заваливались спать, как только закрывался павильон, чаще всего сразу же после ужина. В отличие от слонов они спали подолгу, восемь-девять часов каждую ночь. При этом они определенное время лежат сначала на левом боку, потом столько же на правом. Как правило, они спят, не меняя позы, по два-три часа, а то и пять часов подряд, не просыпаясь от привычных для их слуха шумов. Дыхание их хорошо прослушивается, иногда оно схоже с храпом. За минуту они делают от восьми до десяти вдохов. Два-три раза за ночь они поднимаются, чтобы опорожнить кишечник или мочевой пузырь.

Герта Шют, проводившая наблюдение за носорогами в Ганноверском зоопарке, установила, что они по ночам девять с половиной часов спали, а три часа стояли на ногах; при этом, как правило, они ели. Если один носорог вставал, то вскоре просыпался и другой. Если же этого не случалось, то бодрствующий до тех пор толкал головой спящего, пока тот не вставал.

Носороги на воле большей частью встречаются по одному или маленькими группами, не более пяти голов, если не считать мест их купания. Когда носорогов двое, то это обычно мать со своим более или менее подросшим детенышем или самец и самка, реже — два самца. У взрослых носорогов не наблюдается ни постоянства, ни привязанности друг к другу, как это водится, например, среди старых самцов кафрских буйволов. Однако это не значит, что они неприветливы в обращении. Когда два носорога стоят рядом, то они нередко поглаживают друг друга губами или трутся подбородками. Самки никогда не держатся рядом с самцами, пока их детеныш еще мал. Но как только он достигает подросткового возраста, они перестают избегать мужского общества.

В национальном парке Найроби лесничий Эллис в 1958 году наблюдал такую картину. Однажды вечером из леса вышла группа носорогов, состоящая из четырех особей, которые вели себя довольно странным образом. Трое шли, тесно прижавшись друг к другу, что называется, плечом к плечу, а четвертое животное следовало за ними. Эллис заметил, что у самки, шедшей посредине, были родовые схватки. Когда носороги увидели, что за ними наблюдают, они в нерешительности остановились, но одна из самок продолжала своей головой потирать бок роженицы. В конце концов они вернулись назад в лес. А спустя три дня там обнаружили новорожденного детеныша.

Враждебные на первый взгляд стычки носорогов почти всегда кончаются мирно. Стоит, например, самка с детенышем, и вдруг из-за куста совершенно неожиданно появляется огромный самец. Все головы мгновенно вскидываются кверху, самка сопит, сопит и самец. Словно сигналы тревоги, у обоих колоссов свечками поднимаются хвостики. Самец несколько раз нетерпеливо шаркает задними ногами и при этом делает несколько шагов вперед. Животных разделяет расстояние примерно в восемьдесят метров. Самец снова фыркает, самка делает то же самое. Затем оба почти одновременно наклоняют головы к земле и бросаются друг другу навстречу. Я нацеливаю свою камеру и уже предвкушаю потрясающую сцену боя носорогов. Шестьдесят метров, пятьдесят… Представляю себе, какой будет грандиозный треск, когда эти многотонные колоссы столкнутся! Тридцать метров, двадцать, шесть… Но что это? Оба противника, как по команде, вдруг останавливаются и, подняв головы, удивленно смотрят друг на друга. Воронки их ушей повернуты в направлении противника. Самка медленно водит головой из стороны в сторону. Самец отворачивается и с безразличным видом идет к воде. А затем и самка поворачивает назад и возвращается к детенышу. Спустя некоторое время всех троих уже можно видеть мирно пасущимися совсем рядом. А со съемкой поединка носорогов опять ничего не вышло!

Черные носороги определенно признают превосходство слонов над собой. Однако проверить это довольно трудно, так как между этими животными редко возникают драки. Но вот однажды в Уганде произошел такой случай. По утоптанной дороге не спеша навстречу друг другу шли слон и носорог. Один не видел другого, а когда увидели, между ними оставалось расстояние не более пятнадцати метров. Слон насторожил уши и двинулся прямиком на носорога, а тот остановился и поднял голову. В ответ на атаку слона носорог попятился, мотая при этом головой из стороны в сторону и громко фыркая. Вторая короткая атака слона заставила носорога броситься наутек; он исчез, бодро галопируя, в том направлении, откуда появился. А несколько позже этих же двух животных видели мирно пасущимися невдалеке друг от друга. Значит, все дело в «престиже»: кто кому должен уступить дорогу.

Однажды в том месте, где сейчас находится национальный парк Аруша, нашли носорога, пропоротого бивнями слона. Кругом виднелись следы слоновьих ног. Случай этот не единичный. Смотритель национального парка Крюгера (ЮАР) Куз Смит в 1960 году был свидетелем отчаянной схватки между самцом носорога и слоном. Слон явно решил не дать носорогу напиться, в то время как тот настаивал на своем. В ходе борьбы оба животных свалились с трехметрового обрыва в реку, однако и в воде продолжали драку. А через некоторое время Куз Смит нашел мертвого носорога. К тому месту, где он лежал, вели огромные лужи крови. На его теле зияли пропоротые бивнями четыре дыры, не считая других, более мелких, ранений.

Убитых носорогов слоны, как правило, тщательно засыпают сучьями и ветками.

Отношения носорогов с другими крупными животными бывают самыми разными. Лесничий национального парка Мерчисон-Фолс (Уганда) наблюдал, как носорог гнал впереди себя стадо из 12 водяных козлов. Пробежав примерно 100 метров, антилопы, видимо, опомнились и, описав крутой вираж, решили в свою очередь напасть на серого гиганта. Но тот быстро ретировался в кустарник и больше не появлялся. В другой раз носорог явно из чистого озорства напал на стадо из 350 кафрских буйволов, которые мирно паслись, растянувшись в 400-метровую цепочку. Носорог бешеным галопом промчался вдоль всей этой цепочки, заставив оторопевших от неожиданности буйволов кинуться врассыпную. После этого он спокойно пошел своей дорогой.