— Черт побери!

Они замолчали, представив себе эту жуткую сцену. Алиша почувствовала, что даже толстокожий Линдси ошарашен.

— А что это у нее на лбу? — спросил немного погодя Флейзер и еще немного приблизился, стараясь не наступить на следы крови на полу.

— Об этом я писала в служебной записке. — Алиша направила видеокамеру на участок над правой бровью убитой и взяла его крупным планом.

— Как будто выжжено… как клеймо. — Эксперт так приблизил лицо к голове жертвы, что мог бы ее поцеловать. — Это солнце.

— Солнце? — переспросил Линдси.

— Кружок величиной с десятицентовик. А из него волнистые линии в разные стороны.

— Другие жертвы были помечены тем же клеймом, — сообщила Алиша. — То же самое будет у нее на левой ладони. Когда мы найдем тело.

— Это что, сатанинский символ? — спросил Линдси, сделав ударение на слове «сатанинский». — Мы имеем дело с дьяволопоклонником?

— Может быть. — Просмотрев материалы по делу об убийстве в Форт-Коллинзе, Алиша стала искать этот символ в базе данных ФБР. Известные оккультные группы пользовались разными знаками солнца, но ни один из них в точности не совпадал с этим. Больше всего он напоминал «зонненрад», или «солнечное колесо». Этот знак появился в древней Европе и был известен по древнескандинавским и кельтским культурам. Там искривленные лучи исходили из единого центра. Фашисты часто использовали этот символ вместо свастики, которая произошла от него же много веков назад. Неонацисты пользовались им, чтобы обойти запрет на фашистскую символику. «Зонненрад» обозначал разные вещи в разных культурах, иногда сатанинские или оккультные, но не всегда.

Алиша знала, что солнцу до сих пор поклоняются во многих религиях, а некоторые, даже индуизм и буддизм, содержат элементы солнцепоклонства в дополнение к основной теологии. Синтия Леб явно тяготела к религии. Может, это как-то связано?

— Это может означать что угодно, — сказала Алиша вслух.

— Это и правдавыжженное клеймо, — с оттенком удивления произнес эксперт.

— Мы полагаем, что преступник нагревает в пламени зажигалки что-то вроде небольшого железного клейма. — Алиша секунду помолчала, прикусив губу, и закончила: — А потом прикладывает.

Флейзер кивнул.

Алиша начала привычный ритуал поиска неявных улик в инфракрасных лучах, а также занесения найденных свидетельств в базу данных и на карту: голова, кровь, упаковки от продуктов, отпечаток лапы. Потом она вышла в коридор, двигаясь неуклюже и держась неестественно прямо — вероятно, устала таскать на себе громоздкий шлем и прочие начиненные электроникой доспехи.

На душе у нее тоже было тяжело: Алише хотелось как можно скорее уйти подальше от мертвой головы, но она понимала, что следующим этапом будет обследование обезглавленного тела. Впрочем, и этой причиной нельзя было объяснить ее общее состояние — почему кожа вдруг стала такой липкой, сердце застучало с ускорением, как у скаковой лошади перед препятствием, и дыхание приходится сдерживать большим усилием воли. Она видела сотни фотографий, сделанных на месте страшных убийств, последствия чудовищных актов насилия, обследовала пулевые ранения и рваные раны, смятые в автомобильных авариях человеческие тела — и все-таки чем-то проняла ее эта отрубленная голова. Может, Брейди смог бы разобраться, в чем тут дело, самой Алише это было явно не под силу.

— Как вы думаете, убийца оставил тело где-то здесь? — Линдси, как оказалось, от нее не отставал.

— В других случаях он так и делал. — Алиша остановилась в нерешительности.

В конце коридора был дверной проем, за которым виднелся опрокинутый столик, а может, подставка под большое комнатное растение. На полу рядом со столиком валялись связка ключей и обрывок бумаги. Дальше по полу шла какая-то темная извилистая трещина, похожая на изображение реки на карте. Поняв, что это такое, Алиша сделала судорожное глотательное движение. То была не трещина, а густая темная лента недавно вытекшей и подсыхающей крови.

— Ну, что стоим? — спросил сзади Линдси. — Пошли!

Алиша двинулась вперед.

— Так, значит, эта штука может составить план дальнейшего обследования этого места? — ворчливо спросил Линдси.

Алиша хорошо понимала ход его мыслей. Преступник проник в дом через спальню. Совершил нападение, очевидно, в гостиной. Голову отнес на кухню. С каждой секундой дело все больше усложнялось. Но если сюда запустить всех остальных сотрудников, будет трудно контролировать их работу.

— Мы называем его «планом атаки». Машина указывает, кому из экспертов в какой момент заходить и с чем работать — так, чтобы сохранить в целости как можно больше улик. В этом плане будет содержаться б о льшая часть сведений, которая понадобится вашим людям при составлении отчетов.

— Что, прямо сразу?

— Да, надо только к принтеру подключиться. Он выдаст план-чертеж с точками нахождения следов, предложит последовательность действий для всех сотрудников, чтобы они как можно меньше натоптали. Каждый будет знать, что ему делать, не будет лишних, ничто не будет упущено.

— Хм… Вначале я должен буду сам посмотреть этот план.

— Конечно.

В поле зрения Алиши показались ноги убитой. С каждым шагом свет галогенных ламп все дальше освещал лежавшее на полу мертвое тело, и перед ними постепенно разворачивалась жуткая картина. Небольшие красно-коричневые пятна на бежевых шортах переходили в более крупные на нижней части хлопчатобумажной рубашки — чем выше, тем крупнее, как на увеличенной во много раз границе перехода одного цвета в другой на экране компьютера. Выше середины груди рубашка была сплошь залита кровью. Из воротника торчал обрубок шеи — Алише он показался невероятно длинным. Он заканчивался там, где уже должна была начинаться голова — чем-то это напоминало неудачно обрамленную фотографию.