— Верно, — задумчиво протянул он. — С другой стороны, ничто из того, что завоевывается силой, не приносит удовольствия. Лучше, когда женщина сама стучит в дверь и заявляет, что больше жить не может без твоих пылких объятий. Так гораздо интереснее.

— А вы полагаете, я поступлю именно так?

Данте, казалось, задумался.

— Нет, вы скорее пойдете на костер, чем уступите хоть дюйм. Но, как я уже говорил, человек имеет право помечтать.

Между ними воцарилось полнейшее шутливое понимание.

Потом они не спеша поехали обратно на виллу, где как раз готовился ужин.

— Некоторые появляются удивительно вовремя, — съязвил Франческо, дружески ткнув Данте в плечо. Он съездил домой и вернулся со своей женой Селией.

Ферн ни за что не догадалась бы, что Селия слепая. Она была весела, жизнерадостна и вертела головой, будто с удовольствием рассматривая окружавшее ее. Они завели непринужденную беседу, сидя на террасе и болтая о работе. Селия занималась тем, что делала окружающий мир приемлемым для незрячих.

— Я работаю над проектом, как сделать театры более удобными, — рассказывала она. — Например, необходимо аудиосопровождение через наушники с описанием происходящего. Пару месяцев назад мы с Франческо были в Лондоне, посетили много представлений, чтобы меня осенили какие-нибудь идеи. На одном спектакле все сходили с ума по звезде, Сандору Джейли. Говорят, он выглядит невероятно сексуально в короткой тунике. Но Франческо мне ничего не сказал, и я узнала об этом уже потом, когда в газетах появились какие-то невероятно скандальные снимки Сандора. Эй, в чем дело?

Данте резко втянул в себя воздух. При виде его испуганного лица Ферн расхохоталась.

— Я сказала что-то не то? — спросила Селия.

— Вовсе нет, — выдавила Ферн, — просто…

Она коротко поведала свою историю, и Селия в ужасе прикрыла рот рукой:

— О нет! Что я наделала? Я не хотела… Пожалуйста, пожалуйста…

— Все в порядке, — поспешила заверить ее Ферн. — Я уже давно вижу во всем этом исключительно забавную сторону. О господи! — Она снова рассмеялась, затем постаралась заверить Селию, что совсем не убита горем.

Подняв взгляд, она обнаружила, что Данте наблюдает за ней со странной улыбкой, а выражение его лица можно, пожалуй, назвать восхищенным.

Послышался голос Хоуп:

— Ферн, дорогая, где вы? Мне нужна ваша помощь.

— Я вернусь через минуту. — Ферн поспешила прочь.

Селия прислушивалась к ее удаляющимся шагам и, когда они стихли, повернулась к Данте:

— Она прелесть. Тебе повезло.

— С чего ты взяла, что она моя?

— Франческо говорит, ты не сводишь с нее глаз.

— И не без причины. Есть на что посмотреть.

— Думаю, лицо у нее мягкое и доброе, как и голос. Судя по голосу, она чудо.

— Она и есть чудо, — пробормотал Данте.

— Она правда уже переболела тем парнем… ну, которого прозвали Мистер Сексуальные Ноги?

— Я уклонюсь от ответа, — бросил он через секунду. — Идем ужинать?

Тот вечер оказался одним из самых приятных вечеров в жизни Ферн. Когда солнце село, в саду зажгли фонари, и в конце концов все отошли от стола, предпочитая выпить вина под деревьями.

— Полагаю, ваша семья нашла секрет счастливого брака, — задумчиво проговорила Ферн. — Все ведут себя как влюбленные в период ухаживания, даже Тони и Хоуп — после стольких-то лет совместной жизни.

Данте кивнул:

— Хоуп считает, это заслуга Тони, милейшего человека в мире. Он всегда был очень добр ко мне. Я рад, что сейчас он счастлив, даже если жизнь ближе к закату, чем к рассвету.

— А что лучше?

— Можно только гадать.

— Гадать — еще одно из удовольствий? — улыбнулась Ферн.

Он чуть заметно пожал плечами и сменил тему:

— Пойдемте полюбуемся неаполитанским закатом. Они наслаждались чудом, которое творилось над заливом. На одно ослепительное мгновение свет стал насыщенно красным, и, казалось, солнце вот-вот вспыхнет.

— Не важно, сколько раз я видел это, — пробормотал Данте. — Никогда не надоедает. Пока в мире так много красоты… — Он замолчал.

— Вы много времени проводили здесь? — поинтересовалась Ферн.

— С тех пор как умерли родители, я, так сказать, курсировал между родственниками, жил с тетями, дядями, дедушками и бабушками. Однажды летом я приехал сюда и влюбился во все это. Здесь я почувствовал себя почти как дома.