А он, надо признать, действительно был хорош.

Траш снова тихонько вздохнула, находясь в некой растерянности. Но потом все-таки приняла какое-то решение, на мгновение скользнула ближе, благодарно выдохнула в удлиненное ухо, словно шепнула тихие извинения за свою несдержанность. Мягко ткнулась холодным носом в щеку, будто пообещав исправиться, и, смутившись такой откровенности, быстро умчалась, оставив изумленного до полной оторопи эльфа с выпученными глазами и неприлично отпавшей челюстью.

– Глава 9-

– Чего расселись?
– едва вернувшись, Белик мрачно зыркнул на спутников и недовольно поджал губы.
– Все, наотдыхались. Подъем. Теперь будем топать до самого вечера.

Воины неторопливо поднялись с земли, стряхнули крошки, глотнули воды и вопросительно посмотрели на вернувшегося Таррэна: в чем дело? Чего малыш так злится? Что-то случилось, пока вы гонялись за гиенами?

– Добили?
– негромко поинтересовался Урантар, внимательно изучая лицо раздраженного племянника.
– Ого! Малыш, не пора ли тебе побыть одному?

Белик нервно дернул щекой.

– Нет, справлюсь. Идем, Траш... а ты, изменник, сиди тихо, не то зашибу! Понял? Едва все не испортил, скотина зубастая! Хорошо, что нам удалось выловить всю стаю, но теперь придется бегом бежать, чтобы спрятать следы и успеть с этим до дождя. Столько времени потеряли зря! И все из-за тебя!

Самец хмеры виновато припал к земле, царапая ее собственным брюхом, и, умильно повернув страшноватую морду, вдруг просительно заскулил, вымаливая прощение за недавнюю глупость. Потом осторожно подполз, старательно виляя задом и выворачивая шею в жесте полного подчинения, но хозяин не обратил внимания - сурово нахмурившись и всем видом дав понять, что о прощении не может быть и речи, резко отвернулся. А Траш, властно подтолкнув приятеля в бок, скользнула сразу за ним, после чего пристроилась плечо к плечу и, виновато поглядывая на его мрачное лицо, потрусила рядом.

Самец горестно вздохнул, тоскливо покосившись на разорванную пополам гиену, но делать нечего - примирившись с тем, что хозяин еще долго будет сердиться, он неохотно поднялся и поплелся следом. Благо прогонять его никто почему-то не стал.

– Так он с вами, что ли?
– наконец-то прозрел Молот, когда хмеры показали ему свои спины.
– Могли бы раньше сказать, а то я всю голову сломал...

Урантар, не сводя глаз с раздраженного племянника, замедленно кивнул.

– С нами. Не знаю только, хорошо это или плохо.

– Что-то не так?
– вполголоса уточнил Весельчак.
– Таррэн, чего у вас там стряслось? Чью-то шкуру не поделили? Или опять сцепились не вовремя?

Таррэн только вздохнул, обменявшись понимающим взглядом со Стражем, и молча занял привычное место за спиной взбешенного проводника. Что ж, будем надеяться, малыш сумеет справиться со своей и чужой яростью. Сможет пересилить ненависть Траш, выдержит и устоит перед соблазном решить все проблемы с Темными здесь и сейчас. Иначе кое-кого будет ждать бесславная гибель, а остальных - тяжкий и неприятный путь в обратную сторону.

– Карраш, слева!
– сухо бросил Белик, и сравнительно некрупный (рядом с Траш, конечно) самец понятливо пристроился в стороне от вытянувшейся живой цепочки.

– Как, Карраш?!
– ошарашено завертел головой Весельчак, пытаясь высмотреть знакомую вороную гриву на месте жесткого костяного панциря и длинного ряда острых игл вдоль хребта, но нет - хмера никуда не делась, не испарилась и не превратилась чудесным образом в породистого скакуна. Только ехидно оскалилась, сверкнула желтыми глазами и выразительно приподняла верхнюю губу, демонстрируя достойный уважения набор зубов. Здоровенная, наглая, явно агрессивная скотина, как две капли воды похожая на Траш. Лишь по размерам, да по радужкам и можно отличить. Ну, и по здоровому правому уху, которого у громадной самки вот уже лет двадцать как не было.

Эльфы недоуменно пожали плечами, люди странно переглянулись, но уточнять ничего не стали: Карраш, так Карраш. Чем не имя для хищной твари из Серых Пределов? Очень хорошо, что это оказался не норовистый гаррканец (потому что представить себе копытное, карабкающееся по этим склонам, просто невозможно), а всего лишь другая хмера (ха-ха, как звучит-то: ВСЕГО лишь...), но терпеть ядовитого полукровку еще и здесь было бы в любом случае не слишком приятно. А так... народ то ли уже привык к странностям своего проводника, то ли чересчур устал, то ли просто надоело удивляться, однако возражать и спорить не собирался никто. Да и зачем? Что это изменит? Они многозначительно похмыкали, пожали плечами, ненадолго задумались и, в конце концов, просто махнули рукой. Какая разница? Двумя смертям не бывать, одной не миновать. Одна хмера или две? Суть-то одинаковая. Им даже Траш хватило бы за глаза и за уши, а ее самец... да плевать на него с высокой колокольни! Авось не загрызет, авось хозяин не позволит и будет держать своих зверей на почтительном расстоянии.

Воины почти равнодушно отвернулись и послушно потянулись за Беликом, которого даже ЭТОТ, второй Карраш, похоже, признавал за старшего. Не зря он так рьяно кинулся выполнять простенькое задание, всем видом выражая послушание.

Так и пошли: Белик, как всегда, впереди, потом - задумавшийся о чем-то Таррэн, за ним - вечно любопытный Весельчак и недовольные Светлые, потом все остальные, наименее опытный в таких делах Литур и, наконец, замыкающим снова оказался Урантар. А обе хмеры мчались по обеим сторонам от чужаков, чутко посматривали на соседние склоны, постоянно тянули ноздрями сухой воздух и честно охраняли отряд от всевозможных напастей. И такая предосторожность полностью себя оправдывала: не зная повадок местных обитателей, можно было за пару секунд вляпаться так, что потом ни один целитель не спасет. Хватало тут и песчаников, и ядовитых мошек, и комаров, от одного укуса которых лицо опухало на полдня. Нередко встречались скорпионы размеров с крупную кошку, просто обожающие прятаться возле крупных валунов. Но тех с ходу убивала Траш, а Карраш для верности еще и втаптывал в землю. Еще встречались плотоядные цветы и сухая трава, каждый листик которой заканчивался острой, загнутой книзу колючкой. Ступишь разок на такую, и можно больше не переживать о сроках похорон - рядом и закопают, потому что эта мерзость (ага, тоже!) имела нехорошую привычку выделять ядовитый сок при раздавливании. А поскольку дрянной шип на кончике такой травинки с легкостью вспарывал даже толстую кожу сапог, то конец несчастному светил весьма плачевный, хотя и довольно быстрый: Белик отводил примерно два часа на прощание.