– Да я сам только узнал!! Герр Хатор лишь сейчас сказал... проклятие, мне только этого не хватало до полного счастья!
– Дядько зло выдохнул, вовремя подметив любопытную морду Карраша, торопливо протискивающегося поближе к хозяину, а потом вдруг ухватил племянника за локоть, с силой сжал, вызвав новую гримасу, и властно потащил прочь. Подальше от проклятых эльфов, спешно поднимающихся караванщиков и вообще, подальше. Пока тут не случилось двойное смертоубийство - больно нехорошими стали лица у бессмертных.

По пути седовласый обеспокоенно покосился на удивительно молчаливого Темного, довольно мирно воспринявшего недавнее оскорбление и, в отличие от светловолосых собратьев, пока не схватившегося за оружие. Кажется, положение не совсем безнадежное? Дядько едва заметно кивнул, выражая искреннюю признательность за это проявление несомненной мудрости и снисхождения, получил в ответ довольно мрачный, но отнюдь не ненавидящий взгляд, облегченно перевел дух, а затем едва не пинками погнал упирающегося сорванца вон, пока необъяснимое терпение Темного не подошло к концу. Белик раздраженно дернул плечами, когда опекун прорычал что-то грозное ему на ухо, но, наконец, неохотно подчинился и позволил себя увести.

Таррэн проводил обоих странным взглядом.

– Я его убью, - спокойно сказал один из Светлых.

– Брось, Элиар, - поморщился второй.
– Это всего лишь глупый мальчишка. Если убивать каждого смертного, открывшего рот, в мире останемся только мы и тупые карлики. А иметь с ними дело еще труднее, чем с людьми.

– Верно, остынь. Он не к тебе набивался в противники, - задумчиво согласился Темный.
– К тому же, мне кажется - это и есть те двое, кто нам нужен.

– Кто?! Сопляк?!
– фыркнул Элиар.

– Нет, второй.

– Уверен?
– скептически приподнял брови второй Светлый.
– Не староват ли он для Стража?

– Я уже видел шнурок на его шее раньше, в Аккмале. Это каменная ящерица, если ты не понял: такое плетение крайне сложно с чем-то перепутать. А если проверишь на магию, то сразу поймешь, что подвеска превосходно защищена от случайного разрыва... поверь, шнурок - тот самый, что показывал мне Мирдаис. Да и пароль купцу был назван правильно. Это именно те люди, что были обещаны.

– Какой еще пароль?
– мгновенно насторожился Элиар.

– Тот, что дал мне правитель Интариса: седой, когда пришел, произнес его верно. Купец его тоже узнал. Поэтому забудь и оставь мальчишку в покое. Нам еще долго идти вместе, а я бы не хотел осложнять отношения со Стражами.

– Кажется, ты слишком долго живешь среди смертных! Скоро друзьями называть начнешь, а то и... впрочем, дело твое. Идем, Танарис, я голоден.

Таррэн остро покосился на презрительно скривившегося собрата, но промолчал. Только продолжал настороженно прислушиваться к притихшему лесу, стараясь уловить далекие голоса. И молча гадал про себя: кто из его высокомерных родичей и чем успел обидеть человеческого мальчишку, который едва голову не потерял от ярости и только что едва не нарвался на клинки трех лучших мечников Перворожденных? Чью сторону приняли бы почти три десятка воинов, с таким напряжением ожидающих окончания этой глупой ссоры, если бы дело дошло до кровопролития? Как принять грядущие извинения опытного Стража, не потеряв при этом собственного лица? Каким образом удержать обоих Светлых от искреннего желания поквитаться с ненормальным пацаном за это оскорбительное "ушастые"? И... к'саш! почему в желтых глазах застывшего неподалеку гаррканца светится нешуточная неприязнь?

Весьма отчетливая и какая-то... осмысленная?

– Глава 3-

Ко всеобщему облегчению, надолго Белика не хватило: угрюмо промолчав весь остаток дня, поизображав из себя оскорбленную невинность и поскрипев зубами от ярости, в конце концов, он все-таки перестал плестись в хвосте длинной колонны и глотать поднятую телегами пыль. Сперва подтянулся с обочины поближе, сердито отряхиваясь и пытаясь выколотить из пышных волос въевшуюся грязь. Потом попытался ехать отдельно. Но вскоре плюнул на это безнадежное дело и вернулся в общую вереницу всадников, где ловко проскользнул мимо бдительного дядьки и змеей пролез в узкую щель между Гарроном и левым бортом одной из отчаянно скрипящих повозок.

Впрочем, особого выбора у него не было: или продолжать упорно делать вид, что он не имеет к каравану никакого отношения, полным дураком тащась в самом хвосте, либо недовольно вернуться, демонстративно игнорируя источник постоянного раздражения.

Мальчишка, как видно, был неглупым: предпочел примириться с неизбежным, потому что деваться от ушастых "послов" на узкой дороге все равно было некуда. Нет, извинений от него эльфы так и не дождались - пацан оказался неимоверно упрямым и не пожелал даже на пушечный выстрел приблизиться к Перворожденным. Похоже, решил стойко игнорировать. Но, кажется, их вполне устроило это напряженное молчание и несколько тихих извиняющих фраз, мимолетно брошенных Дядько. А также то, что строптивый юнец теперь демонстративно держался от них не только в противоположной стороне каравана, но и вообще по другую сторону повозок.

– Ну, угомонился?
– насмешливо покосился Гаррон, незаметно нагнав угольно черного гаррканца.

Белик неприязненно дернул плечом и, бросив прицельный взгляд на далекие серые плащи, сердито промолчал. Кажется, он рискнул бы спровоцировать Темного на открытое столкновение даже сейчас (явно не остыл!), но свирепые взгляды дядюшки, регулярно бросаемые через плечо, были красноречивее всяких слов: мол, только попробуй!

И он неохотно смирился.

– Чем тебе эльфы не угодили?
– снова спросил южанин.