— Тогда пока. Увидимся за обедом?

Подумав минуту, Кили ответила:

— Конечно. Позвони мне, когда вернешься в отель.

Бетти развернулась и ушла, но прежде бросила обеспокоенный взгляд куда-то за спину Кили. Прежде чем Кили успела подумать почему, кто-то легонько похлопал ее по плечу. Там стоял Дакс, улыбаясь слишком широко, слишком открыто и жизнерадостно, чтобы вызвать у кого-либо подозрения в интимности.

— Миссис Уилльямз, — поспешно заговорил он. — У меня не было возможности поговорить с вами с тех пор, как мы встретились на днях за ланчем. Надеюсь, вы не считаете слушания слишком долгими и утомительными?

— Вовсе нет, конгрессмен. Я так и думала, что обсуждение будет продвигаться медленно. Полагаю, нам пойдет на пользу, если все вы сможете как следует взвесить этот вопрос.

Закивав с сосредоточенным видом, словно она излагала ему нечто чрезвычайно важное, он приблизился к ней, сложил руки на груди и принялся изучать носки своих полированных туфель, затем заговорил так тихо, что она едва смогла расслышать:

— А как ты на самом деле?

— Хорошо.

— Сегодня вечером мне придется пойти на какой-то чертов коктейль во французское посольство. Мне предложили взять с собой подружку. Ты не могла бы…

Недосказанное предложение повисло в воздухе, но она поняла, что он хотел сказать, и пробормотала:

— Нет, Дакс. Ты же сам понимаешь, что это было бы неблагоразумно.

Мрачное выражение его лица вполне соответствовало теме, которую они должны были обсуждать, — проблеме без вести пропавших.

— Да, понимаю, — тихо согласился он. — Что ж, будем надеяться, что все обернется к лучшему для всех, миссис Уилльямз, — добавил он более громким тоном и протянул ей руку для рукопожатия. Их взгляды встретились, когда руки соединились, и на мгновение окружаюший мир словно исчез, но слишком скоро вернулся обратно.

— Здравствуйте, конгрессмен, — раздался у них за спиной голос Ван Дорфа. — Мне хотелось бы услышать в вашем изложении формулировку законопроекта о росте вооружения, который обсуждается сейчас в комитете.

— Конечно, Эл. Желаю вам хорошо провести освободившееся время, миссис Уилльямз, — вежливо сказал Дакс.

— Спасибо. Я так и сделаю. Мистер Ван Дорф. — Она, кивнув, попрощалась и покинула двоих мужчин. Налившиеся свинцом ноги с трудом вынесли ее из здания Конгресса. Какое-то время ушло на то, чтобы поймать такси на Пенсильвания-авеню, но ее это ничуть не огорчило — она уже почти сожалела о том, что отказалась пройтись по магазинам с Бетти. Перед ней простирались ничем не заполненные скучные часы. Все, что угодно, лучше, чем уныло сидеть в пустом номере отеля, желая того, что не может осуществиться.

Как впоследствии оказалось, ей почти нечего было вспомнить об этом унылом дне. Она вернулась в свой номер, тотчас же заснула и проспала до тех пор, пока Бетти не постучалась к ней в дверь несколько часов спустя. Из-за холодной погоды они решили остаться в отеле и поесть в этническом ресторанчике «Трейдер вик».

Когда они, пообедав, направлялись по вестибюлю к лифту, Бетти сказала:

— Я купила сегодня новый костюм. Может, поднимешься ко мне, и я продемонстрирую его тебе. По телевизору будет старый фильм с Робертом Тейлором и Барбарой Стэнвик. Возможно, ты их не помнишь.

Кили засмеялась:

— Конечно, помню! Так ты не возражаешь, если я составлю тебе компанию? — Сама мысль о том, чтобы вернуться в свой номер, была ей отвратительна. Она уже поспала и знала, что теперь долго не сможет заснуть.

— Не возражаю, мне нравится эта мысль. Давай будем вести себя дурно и закажем бутылку вина, — с юным задором предложила Бетти.

Несколько часов спустя Кили повеселела, выпив, пожалуй, слишком много бокалов вина и посмотрев сентиментальный черно-белый фильм. Они с Бетти хихикали, как школьницы, над бокалами вина и плакали над нежной любовной историей. Она ушла от Бетти, сонно зевая, и побрела по пустынному коридору.

Дверь лифта открылась, и Кили вмиг протрезвела, увидев прислонившегося к задней стенке Дакса. Его прежняя унылая ссутулившаяся поза вмиг сменилась почти военной выправкой, словно он услышал приказ, который прокричал сержант-строевик, нетерпимый к лени. Он выпрямил ноги и уронил пальто, накинутое на плечо и придерживаемое одним пальцем. Лицо его расплылось в широкой улыбке.

— Поднимаешься наверх?

— Нет, вниз.

— Заходи, прокатимся, — предложил он, а когда увидел, как она колеблется и осторожно озирается, добавил: — Никто не сможет осудить нас за то, что мы случайно встретились в лифте, если мы живем в одном и том же отеле. К тому же что может случиться в лифте? — Он явно поддразнивал, но ее глаза невольно, но многозначительно опустились на покрытый ковром пол кабины. — Забудь о том, что я это сказал, — проворчал он. — Заходи.

Кили шагнула через раздвижные двери, и они закрылись за ее спиной, изолировав их, отделив от остального мира и создав их собственную вселенную.

Она откашлялась и робко спросила:

— Как прошел вечер?

— Громко. Накурено. Много народу.

— Похоже, весело.

Ему было совершенно наплевать на вечер, он едва помнил его, хотя покинул его всего несколько минут назад. Время, проведенное там, казалось ему ужасным. Он ел великолепные канапе, все время размышляя о том, какую еду предпочитает Кили, и, мечтая о том, чтобы есть вместе с нею сэндвич с арахисовым маслом и попкорн перед камином, на кушетке, в постели…