Ланс повернулся. Среди мертвецкой зелени разглядел фигуру Манала. Приятель с открытым забралом сидел на кромке острова и с отстраненным видом почесывал пышные бакенбарды. Чуть поодаль ждал команды Борода. Приземистый нуслайтовец оглядывался на что-то в лесу, но тревогу пока не поднимал. Прислушивался.

Они второй день так «прислушивались». Выстрел с орбиты поджарил основную массу войск, но на этом ничего не закончилось. То и дело где-то позади слышалась стрельба и вспыхивали кратковременные истерические бои. Тараканы добивали тех, кому довелось уцелеть. А прошлой ночью Ланс четко слышал гудение далеких двигателей, теряясь в догадках: «кто это был?»

Однако вместо того, чтобы окопаться, чтобы назначить место сбора где-нибудь поблизости, собраться в единый кулак и, быть может, ударить по жукам, они бегут. Без оглядки.

Ланса передернуло от обиды и стыда. Нет чести в такой войне.

Мышцы ныли, глаза слипались. Последние два дня нелегко ему дались. По ощущениям, они тут уже неделю бегают. Он поежился, разгоняя кровь, и вернулся к созерцанию поляны. Жуткое место. Но здесь можно окопаться, занять круговую оборону и хоть немного поспать. Сил не было никаких.

— Алые, вперед, — донеслось из наушника. Ухо от него уже болело. Хотелось снять шлем и вытащить эту мерзкую штуковину из себя. — Взять южный периметр, закрепиться.

— Двинулись, — тотчас среагировал Ланс.

— Пошли-пошли-пошли! — подогнал их Фаб.

Солдаты тяжело пересекли черный островок, добрались до его западного края и, укрываясь за гладкими стволами, рассредоточились. Перед ними безмятежно дышал сырой лес. Безжизненная масса колыхалась в зеленом свете приборов ночного видения, и у Ланса по спине побежали мурашки.

— Алые на месте, — доложил он.

— Очень долго, Пила, — пришел недовольный ответ Фаба.

Остальные воины императора крадучись выбрались на твердую почву. Ночной Раздор им нравился не больше дневного. Пару часов назад у людей еще был союзник — свет, но теперь их полностью окружила мгла. Отстраненно проглотила чужаков. Набросила камуфляжную сеть на гребаные джунгли.

Часа два они только окапывались, подготавливая индивидуальные ячейки в два фута глубиной. Бойцам Ланса пришлось вырубить подступающие к островку заросли, чтобы не думать и не представлять себе, как в паре шагов от кромки острова собираются полчища тараканов. Когда полоса вырезанных джунглей выросла до десяти ярдов в ширину — Гарбандер почувствовал себя спокойнее и отозвал людей.

Остальные группы уже спали, выставив часовых на своих участках. Где-то по центру поляны басовито храпел Гурен, повалившийся в свежевырытую ячейку сразу после того, как кто-то из людей Сана закончил ее копать.

Через прибор ночного видения Ланс видел недвижимые фигуры некробойцов, расставленных жрицей по периметру. Их в расчет не брали, полагаясь на живых дозорных. Кто знает, на что способен мертвец. Лучше по старой доброй привычке в дозоре посидеть, чем проснуться от того, что тебе рвет горло ушлый таракан.

Назначив смены, Ланс завалился спать в свою ячейку, предварительно вытащив ненавистный наушник. Гудение в уставшей голове увлекло волшебным танцем, и он с улыбкой провалился в сон.

Его разбудил истошный вопль боли и ужаса. Орали где-то совсем рядом, и Ланс, еще не проснувшись, но уже вскинув оружие, сел и выглянул из укрытия.

— Все из ям! Быстро! — закричал кто-то. — Они оттуда лезут!

Вой бедолаги захлебнулся, сменился мерзким хрустом и хлюпаньем, и в следующий миг заспанный Гарбандер уже карабкался прочь из казавшейся столь уютной ячейки. Инстинкт сработал или выучка армейская — неважно. Но за миг до того, как ноги оторвались от дна, земля вдруг просела, провалившись куда-то вниз. Ланса бросило в жар, и он пулей вылетел из ямы. Адреналин взбодрил пуще стимуляторов.

Джунгли посветлели, и место их ночлега можно было рассмотреть без прибора ночного видения. Но открывшаяся ему картина облегчения не внушала. В лагере кипел хаос. Перепуганные бойцы пятились подальше от ям и, непрестанно озираясь, палили во все стороны, будто оказались в окружении тараканьего роя. Посреди этой суеты царственно выделялись равнодушные некробойцы, так и не стронувшиеся с места.

Двое солдат из группы Феноса потащили жрицу в лес, но мертвецы даже не проводили ее взглядом. Мимо пробежал Сан, швырнул несколько гранат в соседнюю яму, толкнул Ланса и плюхнулся на землю. Ухнуло раз. Другой.

Что происходит-то?!

В нескольких ярдах от них пилот со звериным воем расстреливал из крошечного разрядника ячейку, по краям которой все было забрызгано кровью. Желтоватое лицо летчика побелело, глаза выкатились, а губы исказились в гримасе ужаса.

— В лес! Отступаем в лес! — проревел откуда-то Фаб. Живой. Не его утащили. Жаль.

Наушник болтался в шлеме. А вот это залет, дор Гарбандер. Залет. Гурен этого так не оставит, все мозги скушает, если узнает, что его подопечный во время боя не был на общей частоте.