Шрифт:
— Простите? Я не…
— Дядя Алберт — один из тех счастливчиков, которые оказались замешанными в истории с фирмой «Поживем-Еще-Капельку». Помните?
Вексрот задумчиво покачал головой.
— Боюсь, что нет. Я думал, ваш дядя умер. Если завещание…
— Это деликатный философский вопрос, — начал я. — С точки зрения закона, он, конечно же, умер. Только дядя Алберт велел заморозить себя и положить в «Поживем-Еще-Капельку» — один из центров криоконсервации.
— Понятно. Значит, дядя когда-нибудь может потребовать у вас отчета?
— Такая возможность существует. Но если честно, успешных возрождений было совсем немного. К тому- же я всегда решаю проблемы по мере их возникновения. Насколько мне известно, дядя Алберт пока еще не возник.
Вексрот вздохнул и покачал головой. Потом взял мою карточку, откинулся на спинку стула, подымил немного трубкой и начал внимательно изучать то, что я написал.
— Минутку, — проговорил он. — Здесь ошибка. Количество часов проставлено неверно.
— Нет, верно. Мне нужно двенадцать. Там стоит двенадцать.
— Я ничего не имею против этого, но…
— Шесть часов — это мой собственный проект, соединяющий в себе несколько дисциплин, историю и искусство, изучение предмета на месте: в моем случае речь идет об Австралии. Далее, три часа сравнительной литературы, вместе с курсом, посвященным изучению творчества трубадуров. И еще один час на общественные науки. Получается уже десять часов. Еще два часа на продвинутый курс плетения корзин — итого двенадцать. Я свободен?
— Нет, сэр! Ни в коем случае! Последний курс предполагает три часа занятий — и, следовательно, считается основным!
— Похоже, вы еще не видели циркуляр номер пятьдесят семь, не так ли?
— Что?!
— Прошу вас, прочитайте свою корреспонденцию.
Вексрот схватил пачку документов. Где-то в самой середине стопки нашел листок. На лице у него появилось сначала недоверие, потом ярость, затем озадаченность. Я очень рассчитывал на отчаяние, но ведь полного счастья не бывает…
Когда мой куратор снова повернулся ко мне, у него был очень расстроенный и удивленный вид.
— Как вам это удалось? — спросил он.
— Я был бы полнейшим кретином, если бы ответил на ваш вопрос, разве не так?
— Да, наверное, — Вексрот вздохнул.
Он достал ручку, с силой щелкнул кнопкой — непонятно зачем — и поставил свою подпись.
Возвращая мне карточку, он заявил:
— Надеюсь, вы понимаете, что мне почти удалось вас поймать. Однако вы опять ускользнули. А что дальше?
— Насколько я понимаю, в будущем году планируется ввести два новых основных курса. Я думаю, мне следует поговорить с каким-нибудь другим факультетским куратором, если я собираюсь поменять поле деятельности.
— Вам придется иметь дело со мной, — пообещал Вексрот. — А уж я сам свяжусь с теми, кто будет отвечать за новые курсы.
— В таком случае, до встречи.
Когда я шел к двери, Вексрот бросил мне в спину:
— Я найду способ справиться с вами.
— Вы, — остановившись на пороге, нежным голосом заявил я, — вы и «Летучий Голландец».
А потом я осторожно прикрыл за собой дверь.
2
— Меня бы больше устроило, если бы этот беспорядок был вызван стихийным бедствием, — сказала Джинни. Глаза у нее были широко раскрыты, и она упорно отступала к двери.
— Ну воспринимай это как свершившийся факт. Мы уберем все и…
Она открыла дверь, ее длинные, великолепные волосы взметнулись, когда она отчаянно тряхнула головой.
— Знаешь, я хочу обдумать все это еще разок, — заявила она мне и вышла в коридор.
— Да брось ты, заходи, Джинни. Ничего страшного не случилось.
— Я сказала, что хочу подумать.
Она уже закрывала за собой дверь.
— Я позвоню тебе попозже?
— Не стоит.
— Завтра?
— Знаешь что, я сама тебе позвоню.
Дверь захлопнулась.
Проклятие. Она могла бы с таким же успехом и хлопнуть дверью. Первая фаза моих поисков соседа по квартире закончилась. Хал Сидмор, который жил со мной, женился несколько месяцев назад. Я скучал по нему, потому что с ним было легко, он хорошо играл в шахматы, был известным в городе буяном и прекрасно умел отвечать на самые забористые вопросы. Впрочем, занявшись поисками нового соседа, я решил, что было бы неплохо отыскать кого-нибудь, кто не был бы похож на Хала. Мне казалось, что я нашел многое в Джинни, когда взбирался по радиобашне, находившейся рядом с ее домом. С этого момента события развивались стремительно. Я встретился с ней на первом этаже, и с тех пор мы почти не разлучались. Так прошло около месяца, я как раз сумел убедить ее составить мне компанию на следующий семестр. И тут случилась эта дрянь.