Однако он не мог игнорировать факты. Результаты говорили сами за себя. Доктор Летурно — и теперь он величал коллегу этим званием безо всякой иронии — определенно добился большего, чем случайное совпадение или обычный эффект плацебо. Все, что оставалось сделать, это точно вычислить, как именно действует его метод. Если они с этим справятся и смогут уверенно воспроизвести эффективное лечение, Дастин окажется одним из тех, кто посмеется последним.

Исследования плотно велись все шесть месяцев, так как требовалось собрать достаточно информации, чтобы не голословно, а самым убедительным образом демонстрировать итоги исследования. Оба врача — и Дастин, и Летурно — ожидали результатов со спокойствием и терпением кипящего чайника, а их еженедельные отчеты «Второму мнению» становились все более и более неистовыми, потому что они дико фантазировали и сыпали безумными умозрительными заключениями о происходящем. Зрительский рейтинг неделя за неделей поднимался, пока Шелли не решила, что пора бы уже вскрыть пакет исходных данных в прямом эфире.

— Вы оши… подумайте еще раз, — пытался вразумить ее Дастин. — Потребуется несколько дней, чтобы разобраться с цифрами, и еще недели, чтобы понять их значение, если там вообще есть осмысленные соотношения.

— Даю вам час, — заявила она. — Можете распечатать данные в начале шоу, и мы будем время от времени прерывать дебаты между двумя вашими коллегами, чтобы пару минут понаблюдать за вашей работой. Это удержит публику в напряжении. Потом, в конце передачи вы объявите свои предварительные выводы.

— Научные открытия так не вершатся! — запротестовал он, но Шелли лишь покачала головой:

— Зато так вершится журналистика, а поскольку счета оплачиваем мы, то мы хотим видеть итоги к концу часа.

— А я хочу, чтобы результаты были подлинными. На карту поставлена моя профессиональная репутация.

— Так же, как и моя, — холодно откликнулась Шелли. — Надо ли мне напоминать вам, кому принадлежит эта информация? Если в моей программе материалы не станете анализировать вы, я найду кого-нибудь еще.

Дастин был сражен: проделать огромную работу, подобраться к истине так близко и нарваться на запрет лично вскрыть данные — это наихудший из возможных сценариев, даже хуже, чем узнать о подлинности гомеопатии как науки. Сомневаться не приходилось: если он откажется, скандальная девица тут же передаст его дело кому-нибудь другому.

К вечеру дня великого разоблачения они с Летурно сидели рядом за столом в кабинете директора по рекламе, единственном, кроме эфирного подиума, местечке в студии, которое смотрелось достаточно презентабельно. Видеокамера стояла в дверном проеме и показывала миру обоих докторов и широкоэкранный монитор, подключенный к наладоннику Дастина. Для вскрытия статистических данных не требовалось суперкомпьютера, нужны были лишь огромная развернутая таблица и немного интуиции.

Прожектора включены. Камеры включены. Шелли и два ее гостя — на основной съемочной площадке в другом конце коридора, оттуда проведены аудио- и видеолиния к небольшому экрану, стоящему в уголке, поодаль от Дастина, Летурно и их громадного монитора. Оператор в дверях отсчитал от пятнадцати до эфира точно так же, как и звукотехник в основной студии, затем Шелли провозгласила:

— Здравствуйте. Добро пожаловать на «Второе мнение», где сегодня в прямом эфире мы собираемся доказать раз и навсегда, можно ли нетрадиционный подход к лечению назвать настоящей медициной. Доктор Дастин Вегнер и доктор Натан Летурно сейчас находятся за компьютером, где они вскрывают данные, которые собирали последние полгода, и будут их анализировать, пока сегодняшние гости вечера, доктор Фредерик Хелмс из Комитета научных расследований по претензиям к паранормальным явлениям и доктор Диана Вестморланд из Северо-западной коалиции лекарей натуропатических методов, размышляют о том, какие тайны скрываются в этой нашей статистической информации. К концу передачи, в зависимости от обстоятельств, одного из этих замечательных ученых закидают помидорами. Господа, вы готовы?

Дастин удивился: когда исследование успело превратиться в гонку? Но услышал свое: «Готов», когда Летурно, Хелмс и Вестморланд сказали то же самое.

— Тогда начинаем. Марш! — воскликнула Шелли.

Дастин кликнул на таблицу, подготовленную совместно с Летурно, потом ввел туда данные из файла, который собрали их ассистенты из закрытых терапевтических записей. Ячейки таблицы заполнились информацией: кодовые номера пациентов, номера контрольных групп, условия лечения и так далее. Автоматические настройки, которые Дастин разработал за последний месяц, окрасили в разные цвета успешные результаты экспериментов против провальных, и Дастин смог немедленно убедиться: факты распределились далеко не случайным образом. В таблице имелись плотные скопления цвета, которые показывали, что определенные исследования оказались более успешными, чем другие. Здесь явно присутствовал некий настоящий феномен. Вся штука в том, чтобы его вычислить.

— Поставьте наиболее успешное лечение наверх, — попросил Летурно, и Дастин нажал нужные клавиши.

Цвета сгруппировались в колонках более явно. Дастин ожидал, что эти колонки означают выдаваемое гомеопатическое средство в противовес контрольному солевому раствору, но с препаратом они вообще не соотносились. Наибольшие взаимосвязи отмечались с колонкой, озаглавленной: «Убежденность пациента». Это не было одним из основных параметров, просто малозначащий вспомогательный показатель, дополнительно введенный в форму для выявления эффекта плацебо. Исследователи ожидали стандартного тридцатипроцентного увеличения доли положительных результатов внутри этой группы, но то, что они увидели, более приближалось к 99 процентам. И почти в каждом «плюсе» — высокое доверие пациента к гомеопатии.

— Черти небесные, — проговорил Дастин, как только это увидел. — Да это же распухший на стероидах эффект плацебо!

— А каков процент заметивших улучшение самочувствия, которым сказали, что они получают плацебо? — спросил Летурно.

Дастин поискал нужный цвет для такого варианта и нашел его в самом низу таблицы.

— Совсем невелик, — ответил он. — Но посмотрите на это: здесь почти нет взаимосвязи между успехом и тем, что они в действительности получали. Имеет значение только то, что им сказали.