– Уважаемые, тут джип, такой большой, новый, блестящий, престижный, не проезжал?

Женщины переглянулись, пожали плечами.

– Никто здесь не проезжал. Мы только видели, как вы туда ехали, вот и все, – прозвучало в ответ.

– Возвращаемся, – сжав зубы, произнес Руслан, и щека его нервно задергалась.

Командир «Черных ястребов» интуитивно почувствовал, что началась темная полоса. Неизвестность угнетала его. Провал сегодняшней попытки захватить богатого заложника отдавал махровой мистикой.

Мутай уже не гнал машину – ехал неторопливо.

– Может, в пропасть свалился, – предположил он.

– Да мы бы грохот услышали, – возразил Руслан.

– Но ведь не мог он испариться.

– Как видишь, мог.

– Никто воды попить не хочет? У меня от этого дыма чертового все горло дерет, – отозвался с заднего сиденья немолодой боевик.

– Вот это ты дело говоришь, – криво ухмыльнулся Руслан. – Может, если ведро ледяной воды на голову вылить, то что-нибудь и прояснится.

Мужчины вышли. Первым делом Руслан заглянул в колодец, будто там мог скрываться беглец. Далеко внизу поблескивала, манила прохладой вода. И тут раздался сигнал автомобильного клаксона. Боевики переглянулись. Звук исходил совсем не оттуда, откуда мог прийти, – сирена звучала где-то значительно ниже дороги. И Руслану даже в какой-то момент показалось, что это – из колодца.

– Опять хрень какая-то, – проговорил Мутай. – Неужели точно в пропасть свалился?

Руслан приложил к ушам ладони и повертел головой. Затем вытянул руку и указал пальцем:

– Это там, за поворотом.

Вскоре боевики по осыпающемуся каменистому откосу спустились вниз к искореженной машине Тимура. Ресторанный музыкант в отчаянии давил и давил на клаксон, словно боялся, что Руслан со своими людьми проследует мимо машины.

– Да заткнись ты уже. – Главарь «Черных ястребов» зло пнул вывернутое колесо машины.

Клаксон смолк. Тимур с надеждой и в то же время испуганно смотрел на своего работодателя.

– Ты чего это тут делаешь? – проговорил Руслан.

– Рука, – пересохшими губами проговорил Тимур.

– Вижу, что тебя к рулю приковали. И понимаю, что неспроста. Снова ты меня подставил.

– Я все делал, как вы велели, – испуганно залепетал непослушным языком Тимур. – Наручник снимите. Рука уже затекла. Я ее совсем не чувствую.

Тимур попытался пошевелить посиневшими пальцами, но те лишь вздрагивали.

– С наручником успеется. Ты мне все по порядку расскажи про этого лоха московского.

Тимур торопливо и сбивчиво принялся рассказывать, как все было. Правда, конец своей истории он подкорректировал в собственную пользу – мол, поговорив с богатым туристом в «Кебаб-хаусе» и уже отправив эсэмэску, решил подстраховаться, проехать мимо стоянки рыбаков, и вот не доехал. Какой-то неизвестный, чьего лица он даже и не видел, перехватил его у колодца, угрожая ему пистолетом, пристегнул наручниками к рулю машины, забрал мобильник…

Руслан выслушал эту трогательную, но очень подозрительную историю довольно спокойно. Но это никак не повлияло на его вердикт. Он вскинул автомат и направил ствол прямо в лоб Тимуру.

– Просто так приковал, и все, ни о чем не спрашивал?

– Мамой своей клянусь, – тут же отозвался музыкант. – Мобильник забрал, приковал и уехал. Не хотел, наверное, чтобы я увидел стоянку рыбаков и вас предупредил. Ведь там с вами что-то случилось же?..

– Угадал. Случилось. Только я тебе не верю. – Руслан щелкнул предохранителем и передернул затвор. – А мамой ты клянешься, потому что ее уже нет на этом свете. И тебя сейчас не будет.

– Не надо, – запричитал Тимур. – Я ему про эсэмэски рассказал, а больше ничего не сказал.

– А большего ты и не знал, – ухмыльнулся Руслан. – Оставил бы я тебя в живых, да только у меня правило железное есть: понапрасну оружие не доставать, зря затвором не лязгать. Собрался стрелять, значит, стреляй.

– Не надо!

– Правило-то железное. – Руслан резко перевел ствол автомата и одиночным выстрелом перебил цепочку наручника. Один затянутый браслет остался на запястье, второй со звоном соскользнул к низу рулевого колеса.

Побледневший Тимур выбрался из машины.

– Спасибо вам, спасибо. – Он готов был упасть на землю перед пыльными ботинками Руслана.

– Не за что. С тобой я еще разберусь, а жить пока тебя оставил только потому, что из нас всех только ты этого гада своими глазами видел и узнать можешь. – Произнеся это, Руслан задумался, даже на пару секунд глаза прикрыл, после чего торопливо проговорил: – Тот, с кем ты в «Кебаб-хаусе» говорил, и тот, кто тебя наручниками приковал, – один человек?