– Все те причины, по которым ты мне нужна. – Он смахнул прядку волос с ее лица. – Хотя, пожалуй, лучше сказать по-другому. Все те причины, по которым я тебя хочу.

У нее перехватило дыхание, когда он достал из кармана исписанную бумагу, и на землю упала роза.

Джорджиана подняла ее.

– Это для тебя, хотя не думаю, что она мне сильно поможет. Тебя, кажется, не впечатлили остальные, оставленные мной под твоей дверью.

– Так это был ты?

– Сначала я думал, будто приношу их только затем, чтобы порадовать тебя. Но теперь я понимаю – дело было в чем-то большем. Я начал приходить все позже и позже, надеясь быть пойманным… – Он замолчал и посмотрел обратно в список.

– Итак, первое. – Он откашлялся. – Твой характер всегда нравился мне больше, чем, чей бы то ни было. Ты честная, трудолюбивая и понимаешь детей и животных. Ты храбрая, щедрая, добрая и всегда пытаешься найти что-то хорошее в каждом. – Он на секунду поднял взгляд и продолжил: – Во-вторых, ты красива. – Он поднял руку, когда Джорджиана попыталась перебить. – Нет, даже более того. Если бы я только мог описать, что чувствовал, когда увидел тебя в этом озере, когда вода капала с твоих плеч, с твоих волос и ресниц и, хм, с прочих мест тоже. Я не могу представить себе, чтобы кто-либо когда-либо мог выглядеть так же соблазнительно.

– Куинн, я благодарна тебе за доброту, но я знаю, почему ты здесь, и предпочла бы, чтобы ты остановился.

– И почему же, по-твоему, я здесь, кроме как затем, чтобы уговорить тебя выйти за меня замуж?

Она устало потерла глаза.

– Потому что Грейс уехала, а Ата показала тебе то нелепое письмо. И теперь, как тебе кажется, я жду предложения руки и сердца, а ты не хочешь меня разочаровывать. Но Грейс ошибается, я чувствую себя прекрасно. Как же иначе, ведь у меня есть Трихэллоу. И именно ты подарил мне это поместье. Я знаю. Я и не мечтала о таком. Я буду счастлива всю оставшуюся жизнь.

– Просто послушай меня, хорошо?

Когда она ничего не ответила, он сжал губы и опустил взгляд на список, который, кажется, чуть-чуть дрогнул. Затем он медленно смял лист, кинул его через комнату и сжал голову руками.

– Я же сказала тебе, это не обязательно.

Он схватил ее за руки и поднял. Теперь они стояли друг напротив друга. Он обнял её.

– Джорджиана… Я люблю тебя. Я очень тебя люблю.

– Нет, – прошептала она, – не лги мне. Пожалуйста, не лги мне.

– Я люблю тебя. И меня не волнует, первый ли Энтони в твоем сердце, видишь ли ты сны о нем по ночам. Мне достаточно будет обнимать тебя каждый день и каждую ночь, когда ты засыпаешь.

Откуда-то раздалось чириканье, но он продолжал говорить не останавливаясь:

– Я знаю, ты как минимум привязана ко мне – возможно, любишь меня – даже если и не так, как любишь его. Джорджиана, меня это не волнует. Я знаю только, что не могу жить без тебя. Я хочу просыпаться каждое утро и видеть твое лицо рядом.

Она выдохнула, поняв – боль, возникшая у нее в груди, объясняется тем, что она забыла дышать.

– И я обещаю никогда не говорить плохо про человека, которого ты столь преданно любила.

– Ты знаешь, – ответила Джорджиана, наконец, – тебе не нужно было всего этого говорить.

– Я не пони…

– Когда я увидела, как ты плывешь сюда, я попыталась убедить себя, будто смогу тебе отказать. Но в душе я знала, что не устою перед искушением. Тебе достаточно было только настоять на своем и не принять мой отказ. В красивых словах нет нужды. Мое сердце всегда принадлежало тебе. В лощине я уже открыла тебе свои чувства.

– Я всю жизнь дорожил твоей дружбой.

– Будь ты проклят, Куинн, – прошептала она. – Это была никакая не дружба.

Он побледнел. И впервые Джорджиана поняла, как он уязвим.

Она посмотрела в его обеспокоенные глаза:

– Я полюбила тебя с первого взгляда. Я пасла овец, а ты спустился с холма и улыбнулся, и я даже не заметила, как начался дождь. И… И потом все стало только хуже. Гораздо хуже.

Он заключил ее в объятия.

– Расскажи мне, – попросил он, – пожалуйста, расскажи мне все.

Она почувствовала его глубокий вздох.

– С каждым проходящим годом умирала часть моей надежды – надежды на твою любовь. Чем больше я пыталась тебя впечатлить, тем больше я в тебя влюблялась. Я знала, ты всегда будешь видеть во мне только глупую маленькую девочку, и все мои попытки бесполезны. Но, став старше, я поняла: Энтони чувствовал ко мне то же, что я – к тебе. Он видел, как я тебя люблю. Он страдал, ведь мое сердце принадлежало тебе. Я все поняла в день своего падения, когда сказала ему, что, хочу достать птенца сокола и подарить его тебе на день рождения, поскольку у тебя ловчих птиц не было.