— Как и пророчествовала Марта, сегодня от обилия впитанной отрицательной энергии соль в блюдечках оказалась влажной, из чего следует, что твоя заслуга в восстановлении света весьма сомнительна.

— А посему теперь с меня причитается шампанское! — весело подхватил Валентин. — Так что я отлучусь ненадолго на этаж выше.

— Ой, у меня и так в голове шумит. Боюсь, это шампанское будет лишним, — засомневалась я.

— Шампанского, как и денег, никогда не бывает много. Уже бегу! — Валентин подхватился и, не слушая моих не слишком настойчивых возражений, направился к выходу.

У меня снова заиграла мобилка. Увидев высветившийся номер, я почувствовала, как у меня внутри все сжалось: звонил Егор!

— Не закрывай — я сейчас буду! — бросил Валентин, скрываясь за дверью.

— Я узнал, что у тебя неприятности на работе. — Голос Егора был необычно мягок, словно он говорил с ребенком или больным. Скорее всего, мой случай он отнес ко второму варианту.

— У меня все о'кей! Но даже если бы было «не о'кей», то у тебя я денег не взяла бы.

— Снова депутат! — развеселилась я. — Из-за одного я лишилась работы, чтобы пойти в рабство к другому.

Вроде девочки для побегушек — куда пошлют. А журналистский опыт не требуется? — Ты не права. Ему как раз нужен помощник, владеющий пером, а для побегушек, как ты выразилась, у него есть другие помощники.

— Так их у него много?

— С тобой будет четверо.

— Понимаю — без меня меня женили, пардон, выдали замуж. Кстати, ты не уточнил, не входит ли в мои обязанности делить с ним постель?

В это время в комнату влетел радостный Валик:

— Шампусик прибыл! Красное, как ты любишь! Прошу занять свои места!

Я замахала на него рукой, и он сразу замолк, но было уже поздно. Я услышала, как Егор закашлялся, словно поперхнулся, а потом произнес потухшим голосом:

— Похоже, я не вовремя позвонил. Буду краток: зарплата чуть ниже, чем в газете, но это только на первое время. На раздумья у тебя есть три дня; позвони мне, когда примешь решение. Если тебе интересно мое мнение…

— Совсем не интересно!

— Все равно я выскажу его: доработаешь у депутата полгодика, потом будет проще найти место в газете.

— Я подумаю и сообщу. Asta la vista!

Валентин виновато посмотрел на меня:

— Извини, не заметил, что ты разговариваешь по телефону Судя по выражению твоего лица, шампанское отменяется?

Молча кивнув, я зажгла свет в комнате — очарование вечера растаяло. Настроение у меня было испорчено, внутри зрело раздражение. Очень хотелось остаться одной. Валик почувствовал произошедшую во мне перемену и понял, что лучше удалиться. Поставив шампанское в холодильник до лучших времен, он сразу же ушел домой, послав мне на прощание воздушный поцелуй.

Оставшись одна, я изо всех сил старалась не думать о Егоре. Его звонок говорил о том, что он не забыл меня и продолжает держать в поле зрения. Ведь всего несколько дней прошло, как я уволилась, а он уже и работу мне подыскал! А как у него изменился голос, когда он услышал Валентина! Ну и поделом ему! Не ценил меня, когда я находилась рядом, — теперь пусть кусает себе локти! Вот закручу с Валиком по-серьезному! Но сердцем я чувствовала, что при всей своей положительности Валентин не сможет заменить мне Егора.

Прощелкала все телевизионные каналы, но ни один не отвлек меня от мыслей о Егоре. И тогда я подключила «тяжелую артиллерию» — вернулась к старинной тетради с описанием пасьянсов. Я понимала бесполезность своих усилий в борьбе со старославянским, но то, что это занятие гарантировало мне скорый сон, было очевидно.

Большинство слов в тетради вызывали у меня недоумение: дроля, бандельверк, лифко, кукурка. Смысл отдельных слов мне удалось разгадать: бяше, долний, болий, бреши, березола, сведети, трегубо [10] , но в итоге вместо предложения получалась абракадабра. Однако я поняла, что здесь описывалась не только очередность карт, но и заклинания, которые следует произносить. Значения многих слов мне помог узнать Интернет. «Бода», напомнившее мне слово «вода», оказалось одним из имен славянского бога Велеса; «балий» зачило «колдун», «заклинатель»; «баканушка» — «дух-хозяин», обитающий в доме. Слово «межи» означало на самом деле не «межа», а «новолуние». А еще в тексте встречалась такая мешанина непонятных слов, что я уже засомневалась, что это старославянский, а не какой-то другой: «Ляиляга иль ляхуя. Альмелику, алакудосу, асалому, альму-минуальмугамину, альазизу, алчебару, альмутаканъбиру, алхалику, альбариюу, альмусавирю, алькафару, алькалъхару альваэаху, альрязаку, альфатагу, альалиму, алькабизу, альбастуту, альхафизу, аяльрравию, алмавизу, алмузилю, алсемилю, албаенрю, альакаму, альадюлю, алятуфу» [11] . Все же отдельные предложения поддались моим усилиям, и из них я узнала, что пасьянсы следовало раскладывать в зависимости от дня лунного цикла.

От усилий разобраться с текстом у меня разболелась голова, и я прервала это занятие, оставив лежать обе тетради на столе. Тут зазвонил домашний телефон.

— Марта! — обрадовалась я.

— Нет, козел рогатый — Бафонет! — раздался в трубке незнакомый грубый голос. — Старая ведьма передает тебе привет с того света и желает, чтобы ты поскорее ее навестила!

— Кто это говорит?

— Тот, кто придет по твою душу и тело, — Бафонет? — И сразу раздались гудки отбоя.