Вначале сильно не обеспокоились, мало ли куда могли уйти два гензырца по собственной прихоти. Но если они и в самом деле степняки, то для них и десять метров преодолеть пешком – вещь немыслимая. Даже к соседу, шатер которого примыкает к твоему, – только в седле, верхом на своей лошадке! А тут – лошади на месте, а седоков нет.

Наблюдатели просмотрели весь окружающий участок плоскогорья и только тогда забили тревогу: Кайла передала важную новость вестовому у командирского шатра, тот сбегал к Загребному, и вскоре он уже сам расспрашивал через посредничество тумблона Эмиля Зидана:

– Вдруг там какие-то отверстия видны в камне? Не видно. А может, плиты или крупные камни, которые можно сдвинуть? Тоже нет. Ну не могли же они покончить самоубийством, войдя в тучу?!

– Нам тоже так кажется. Иначе зачем кормить животных? А ведь торбы у коней раньше на мордах не висели.

– То есть они с какого-то перепугу вдруг бросились к коням, задали им корма и… Куда дальше делись-то?

– Вот потому тебя и позвал, – досадовал Зидан, – что нам самим ничего дельного в голову не приходит. Твои рыцари к тому месту скоро доберутся?

– Через полчасика примерно, – прикинул Семен, оживляясь от пришедшей ему в голову идеи. – Но я там с Люссией могу и раньше оказаться, если наших скоростных духов-комаров используем.

– В самом деле. А тумблона прихватите?

– Тоже верно! Спасибо за подсказку! – И, уже бросаясь следом за демонессой седлать маневренных комаров, бросил распоряжение дрессировщице: – Кайла, этого в клетку, и приготовься мне за спину закрепить.

К сожалению, комар-транспортник, у которого все-таки имелось отдельное, употребляемое только в научных дискуссиях зубодробильное имя, не имел лишнего места на своей спине для крепления багажа. Даже сам наездник сидел довольно неудобно, ему не за что было ухватиться надежно руками, и он вынужден был пристегиваться к узкому седлу специальными поясными карабинами. Но зато создание четвертого эфирного слоя обладало повышенной, раза в полтора против Айна, скоростью; огромной маневренностью, позволяющей уходить даже от летящей почти в упор магической молнии; и умением проскакивать на короткое время по эфирному слою. Правда, ни на какие контакты с людьми, в отличие от тех же сайшьюнов, комары не шли. В них сразу отрицалось наличие мизерного интеллекта, и они слушались только посредством управления с помощью браслетов повиновения. Воистину боевое, но полностью безрассудное создание, о приручениях которых Федор уже пару раз обещал рассказать занимательную историю.

С собой Загребной не поленился взять личный уникальный арбалет, богоубийственное копье, несколько «грелок» в виде бубликов, парочку бумерангов, ну и должную кучу иных артефактов, которые только и поместились на их с демонессой одежде. Причем из-за отказа комаров нести вес больше чем в сто пятьдесят килограммов большая часть вооружения оказалась на фигурке Люссии.

В пути они и в самом деле сумели обогнать мчащуюся к цели рыцарскую тритию. И даже умудрились дать вполне понятные сигналы «Быстрей!». Что-то подсказывало наездникам, что помощь закованных в броню воинов им понадобится в обязательном порядке.

Стреноженные лошадки с торбами на мордах так и стояли в месте, правильно описанном Зиданом. А вот совсем иное положение с маустами прямо-таки напугало: здесь они роились жутким от плотности пятиметровым слоем над поверхностью каменистой поверхности.

– Назад! – остановил землянин триясу, которая не могла видеть энергетических пиявок, смертельных для любого демона. – Оставайся на высоте не меньше десяти метров! Внизу творится невообразимое!

– Хорошо! Но ты так побледнел, словно вертуги увидал.

– Нет, гнезд не видно, но у меня такое впечатление, словно где-то рядом бушует водопад этих проклятых маустов, а здесь я наблюдаю, так сказать, только завихрения и омуты.

– Но ведь с той стороны, где лагерь, маустов вообще не было?!.

– Вот это меня больше всего и поражает. Подстраховывай сверху!

Тем еще хороши были духи-комары, что могли три часа хоть на одном месте зависну ть, хоть с невероятной скоростью носиться по воздушному океану то же самое время. И тоже могли хоть на короткое время, но становиться невидимыми для всех, чьи умения не превышали сотый уровень. Пока демонесса барражировала у Семена над головой, он со всеми предосторожностями опустился возле пары бесхозных лошадок, с наружной стороны плоскогорья. Ничего странного вблизи, даже переметные сумы, зависшие сзади седел, с виду совершенно обычные и ничем не примечательные. Будь подобная встреча в поселке, в городе или даже в глухом лесу, ни землянин, ни трияса не заинтересовались бы подобными верховыми животными. Но здесь? Возле самой долины? Всего в двадцати метрах от черной, пышущей молниями тучи?

Тем не менее воспитание сказывалось. Бесцеремонно начать копаться в чужих вещах иномирец себя так и не заставил. Хотя рассудок очень старался убедить несговорчивую совесть, преподнося ей массу домыслов, оправдывающих любое действие. А чтобы даром не тратить время на бесцельные колебания, практицизм заставил со всем магическим тщанием осмотреться на местности. И умение просматривать камни на глубину в три метра играло решающее значение. Ведь именно это умение минут через десять окончательно отвергло любые сомнения в наличии каких-либо отверстий в подземелья, расщелин в грунте или даже минимальных дождевых промоин. Да и не вытекали из долины ручьи, не просматривались внутри озера, и даже не виднелось луж. Несмотря на вечный дождь с туманом и молниями, вода с выжженной поверхности практически сразу поднималась вверх с испарениями.

Но тогда напрашивался только один верный вывод: похожие на гензырских шаманов незнакомцы ушли в тучу. Ушли каким-то непостижимым способом к смертельно опасным Столбам Свияти. А это уже ну никак не воспринималось здравым рассудком. Тем более что, по утверждениям Зидана, у странной парочки ни устройств, ни даже копий с громоотводами не было.

Вспомнив о группе наблюдения, Семен расположился между духом-комаром и лошадками и стал снимать со спины клетку с тумблоном. Не успел еще он ее поставить наземь, как со стороны тучи как-то не столь загрохотало, как послышался неприятный звук разрываемой клеенки. Это привлекло туда взгляды что человека, что демонессы, поэтому они заметили четко: вот в туманной дымке мелькнули странные силуэты, а вот уже незнакомцы размашисто делают первый шаг, потом второй и оказываются за опасной для любого живого существа чертой. Опасной – с внутренней стороны, но как раз оттуда они без единого ожога или порчи в одежде только что явились. Мало того, казалось, что даже на их накидках и капюшонах не имелось ни капельки дождевой влаги, ни мокрого пятнышка от влажного тумана.