— Но как же моряк…

— С ним Конар. Мы укутали его одеялом. Мартиса, вы больше ничего не можете сделать!

Брюс был прав. Он внес ее в пещеру, там было темно, и Мартиса невольно стала держаться за него еще крепче. Он медленно, бережно опустил ее на землю и встал.

— Вы здесь побудете?

Она кивнула.

— Тогда я пошел обратно.

Мартисе было видно Брюса и Конара рядом с моряком. Они сидели по разные стороны от него и о чем-то тихо говорили.

Вскоре Йен и Питер вернулись с доктором Мактигом. Врач сразу же опустился на землю рядом с раненым, одобрительно кивнул, видя шину и повязки, потом наклонился к груди моряка.

— Думаю, если мы возьмемся втроем, то сможем поднять его, не причинив боли, — сказал Брюс, обращаясь к кузенам. — Один возьмет его за плечи, двое — за ноги. Если он не придет в сознание, это будет просто Божьим милосердием.

— Брюс, нам не нужно милосердие, — сказал доктор Мактиг, поднимая голову. — Он мертв.

— Что? — в ужасе воскликнула Мартиса из пещеры.

Она встала и, прихрамывая, заковыляла по песку. Дойдя до моряка, она наклонилась над ним и в панике стала ощупывать его плечи и грудь. Дыхания не было. Сердце не билось.

Доктор Мактиг наблюдал за ней.

— Леди Сент-Джеймс, мне очень жаль, но он умер.

— Но он был жив!

— Да, миледи, вы все сделали правильно, на удивление хорошо. Вы приложили все усилия, но теперь он мертв.

— Я его понесу, — отрывисто сказал Конар. — Теперь ему все равно, что дорога неровная и каменистая.

Он наклонился и поднял тело.

Пораженная, Мартиса сидела на песке, не в силах смириться со смертью моряка. Теперь она дрожала не от холода. Брюс подошел к ней и подхватил на руки. Он смотрел ей в глаза, но обращался к доктору Мактигу:

— Леди Сент-Джеймс нужно наложить повязку на щиколотку. Мы можем этим заняться, когда поднимемся на плато?

— Да, конечно, — сказал врач.

— Он был жив, — прошептала Мартиса.

— Да, он был жив, — согласился Брюс. Он стал подниматься по тропе. — Он мог бы нам рассказать… что-нибудь.

— Он сказал, — прошептала Мартиса.

Брюс оторвал взгляд от тропы и пристально посмотрел на Мартису. В сгущающихся сумерках казалось, что он закутан в темноту как в плащ. Мартиса испытывала смешанные чувства: страх и желание, — и к ним еще примешивалось пугающее ощущение опасности, которое у нее возникало всегда, когда Брюс был рядом.

— Что он сказал? — спросил он.

Все остальные — Конар с Йеном, Питер с врачом и мертвый моряк — были далеко впереди них. Они были одни на скалах, одни у моря, и она была беспомощной у него на руках.

— Что он сказал? — повторил Брюс.

Его голос был подобен раскату грома с небес.

— Да почти ничего.

— Вы лжете!

— Нет! — закричала Мартиса. — Он пытался говорить, но у него не было сил; я наклонилась над ним, хотела расслышать…

— Неужели вы не понимаете? Мы могли бы что-нибудь узнать! — рявкнул Брюс.

О да, она понимала. Тот моряк мог бы что-нибудь рассказать им всем. «Кригэн»… Единственное слово, которое он прошептал. «Кригэн».

Ветер завыл громче, и вдруг ливанул дождь. Брюс низко наклонил голову над ней, и на какую-то долю секунды Мартиса затаила дыхание, уверенная, что он ее бросит на Зубы Дракона, которые торчали далеко внизу. Однако он этого не сделал, лишь крепче прижал ее к себе и пошел быстрее, торопясь к лошадям на плато. О том, чтобы забинтовать ее щиколотку там же и тогда же, даже вопроса не возникало. И к кобыле Брюс не сделал ни шагу. Он молча посадил Мартису на гнедого и запрыгнул в седло позади нее. Потом крикнул остальным, что скачет прямиком в замок.

В замке Брюс отнес Мартису в главный зал. Пока доктор Макти бинтовал ее щиколотку, Брюс объявил, что утром собирается ехать в Эдинбург. Вздрогнув от неожиданности, Мартиса посмотрела на Брюса.

— Я хочу кое-что сделать, — сказал он просто. — Нужно установить лучшую систему предупреждения для кораблей.

— Но разве это можно сделать в Эдинбурге? — спросил Йен.

Брюс посмотрел на кузена.

— Надеюсь. Если нет, значит, мне придется ехать в Лондон и обращаться к самой королеве. Ей-богу, это уже третье кораблекрушение за последние четыре месяца! И мы даже не можем собрать достаточно обломков, чтобы узнать, откуда шли или куда направлялись эти корабли. — Он помолчал, глядя на огонь. — Кроме последнего случая. Мы знаем, что корабль «Леди Анна» вышел из Глазго, на берег вынесло обломок мачты.

Повисло тягостное молчание. Наблюдая за Брюсом, Мартиса видела, что он искренне страдает из-за затонувших кораблей. Но потом она снова подумала о моряке. Он был жив, когда она его оставила. И она была уверена, что он прошептал слово «Кригэн». А если так…

Мартиса не желала об этом думать. Она закрыла глаза. Брюс не мог убить этого человека, он не оставался с ним один. Но после того как он отнес ее в пещеру, он мог попросить кузена что-нибудь принести или дойти до пещеры и посмотреть, как там она. И в этот короткий промежуток времени он мог потушить слабый огонек жизни, который еще теплился в моряке. Для того чтобы что-то скрыть. Чтобы не дать моряку снова прошептать слово «Кригэн».