В определенной мере комплексы даже полезны. Без них было бы скучно жить! Они побуждают к действию. Разумеется, если человек — не полная размазня!

Один из моих комплексов был связан с тем, что у меня напрочь отсутствует музыкальный слух. О других говорят «Медведь на ухо наступил», а мне на ухо, пожалуй, наступил слон, да еще и хорошенько потоптался!

И надо же было так случиться, что с пятилетнего возраста меня стали учить музыке. Бабушка купила мне пианино, и начались мои мучения. Пока я разучивала гаммы дома — еще куда ни шло. Но потом меня отдали в музыкальную школу. И вот тогда мне небо с овчинку показалось…

От слова «сольфеджио» у меня до сих пор мурашки по телу, представляешь?! До сих пор помню, как умирала от унижения, потому что не могла спеть, не фальшивя, даже простейшую мелодию.

А мои родители настаивали, чтобы я непременно окончила музыкальную школу. Я возненавидела и уроки сольфеджио, и преподавателей музыки, и даже свое пианино — уж оно-то точно ни в чем не было виновато! Когда я была маленькой, мечтала, чтобы к нам пришла огромная собака и сожрала это проклятое пианино. А потом, когда подросла, из чувства протеста накануне урока сольфеджио ела горстями снег, чтобы заболело горло. В результате — хронический тонзиллит, потом ревмокардит. Пришлось удалить миндалины — доигралась! — зато на уроках сольфеджио я кайфовала! Другие дети пытались изобразить рулады, — вообще-то это было мученье, а не ученье, — а я сачковала! Нарочно заматывала горло теплым шарфом, хотя давно уже ничего не болело, и хрипела. Или вообще не произносила ни звука, только показывала жестами, мол, так горло болит…

Преподавательница сольфеджио жалела меня и не приставала. Теперь я думаю, что она догадывалась о моих «хитростях», но делала вид, будто верит, — она же понимала, что у меня ни слуха, ни голоса. Не хотела, видно, меня мучить.

Зря родители запихнули меня в музыкальную школу… Тогда это было модно — ребенок из интеллигентной семьи непременно должен был бренчать на пианино. А мама моя очень любила петь, хотя у нее тоже ни слуха, ни голоса.

— Эта певица совершенно безголосая… Вы не знаете, кто это поет?

— Моя дочь.

— Прошу прощения. Я хотел сказать, что дело не в голосе, а в песне. Действительно, совершенно бездарная песня. Вы не знаете, кто ее написал?

— Я.

Анекдот

Но зато уж свою дочку Яну я вообще никогда не напрягала. Не хотела она заниматься спортом — и не надо. Когда ей было семь лет, Яна некоторое время ходила на занятия теннисом, но ей не нравилось. Хотя я сама — спортсменка, мастер спорта, но раз уж моей дочери не дано овладеть каким-либо видом спортом, пусть живет в согласии с собой! Она — творческая натура, ее способности — в иной плоскости.

Но мы теперь с ней поем! Дуэтом и очень громко. У Яны тоже нет ни слуха, ни голоса, но она по этому поводу не комплексует — я ей все рассказала про свои комплексы, и моя дочь относится к философски к тому, что лишена слуха. Ну нет — и нет! Подумаешь! И это ничуть не мешает ей петь вместе с друзьями под гитару или караоке. И пусть она даже сфальшивит, Яна на этом не зацикливается, хотя все ее подруги очень хорошо поют. Зато она умная и талантливая!

Вот так и надо: не фиксироваться на том, чего у тебя нет (или в чем, на твой взгляд, ты уступаешь другим сверстникам), а акцентировать то хорошее, что в тебе есть! А в каждом человеке есть что-то хорошее — это точно!

Это называется позитивным мышлением: уметь видеть хорошую сторону жизни.

Оптимисты творят будущее, а пессимисты за этим наблюдают.

Д.Е.

От ее кислой физиономии прокисало даже кипяченое молоко.

Д.Е.

Чувство собственной неполноценности является следствием низкой самооценки человека, сравнивающего себя (какие-то свои качества, способности и возможности, жизненные перспективы) и других людей.

Следовательно, чувство неполноценности — не результат объективной оценки себя, а следствие простого сравнения. При этом нет четких критериев оценки (ни количественных, ни качественных), с помощью которых можно было бы объективно оценить какую-либо черту характера, внешние данные, способности. А потому результаты субъективны.

И что самое печальное — выводы подростки обычно делают не в свою пользу.

Вот, например, рост одной девочки 176 см, а другой — 158 см. Вторая переживает, что она — «маленькая». Из-за этого у нее может развиться комплекс неполноценности.

Но кто сказал, что высокий рост — это хорошо, а невысокий — плохо? Это где-то записано, узаконено? Нет, это всего лишь мнение, сложившееся под влиянием моды. Причем, мнение небольшого числа людей, навязывающих всем остальным собственные представления «что такое хорошо и что такое плохо». Причем сами законодатели моды зачастую маленького роста, толстые, бесформенные — без слез не взглянешь! Создается впечатление, что они отыгрываются за собственные комплексы, насаждая то, что для большинства людей (впрочем, как и для самих законодателей моды) недостижимо. Ведь, сколько ни старайся, больше, чем есть, не вырастешь! (Правда, сейчас врачи в исключительных случаях делают операции по удлинению ног и этим могут «прибавить» 5–6 см роста, но какой ценой!)