Шрифт:
– Я спрашиваю ‹так›тебя в последний раз и жду твоего ответа, – угрожающе сказал генерал Тиктак.
– Доставляет ли тебе ‹тик›это столько же удовольствия, как и мне?
Нет ответа. Теперь генерал Тиктак занервничал. Она жила – об этом говорили все его приборы. Воля было сломлена – об этом сказал ему её крик.
И тут, наконец, Тиктак понял. Конечно! Рала не была упрямой. Она не сошла с ума и не онемела. Нет, ей удалось то, о чём он даже бы и не подумал, что такое возможно.
Рала сбежала!
Она покинула темницу своего мозга и спряталась где-то в своём теле. Это было единственным объяснением. На этот раз крик, сотрясший стены камеры пыток, принадлежал генералу Тиктаку.
Короткая дорога
Укобах всхлипывал и вытирал слёзы с лица.
Они всё ещё шли по мрачному Мёртвому бору. Румо как раз закончил свою историю. Теперь Укобах и Рибезел знали о его чувствах к Рале, о его дружбе с Урсом и о его плане в одиночку пойти в Гел и освободить вольпертингеров.
– Это самое романтичное из всего, что я когда-либо слышал! – воскликнул Укобах. – На самом деле там, наверху всё так происходит? Безусловная любовь? Дружба до самой смерти? Вечная верность?
Из тумана над ними раздался неприятный визг, похожий на визг дикого зверя. Румо посмотрел вверх.
– Наверное, это обезьяны из Мёртвого бора, – сказал Рибезел. – Они должны быть очень опасны.
Румо ухватился за рукоятку меча.
– И как давно она, я имею в виду Рала, твоя возлюбленная? – просопел Укобах.
– Вообще-то она ещё не моя возлюбленная, – ответил Румо, понурив голову. – Я должен сначала её…завоевать.
– Подожди-ка! – отрезал Рибезел. – Ты тут, внизу, и хочешь освободить девушку, о которой ты даже не знаешь, любит ли она тебя?
– Ну, да, это – серебряная нить…
– Серебряная нить? – спросил Укобах.
– Ах, вам этого не понять!
– Нет! Этого я точно не понимаю! – сказал Рибезел. – Мы, гомункелы, очень мало понимаем в любви, по биологическим причинам. Собственно говоря – совершенно не понимаем! Но ставить на кон свою жизнь из-за любви, о которой ты даже не знаешь, существует ли она, вот этого я совершенно не понимаю!
Укобах немного успокоился.
– А что ты будешь делать, если ты покажешь ей шкатулку, а она тебе откажет? – спросил он.
– Об этом я ещё не думал, – ответил Румо.
– Мне кажется, что ты вообще очень редко думаешь, – сказал Рибезел. – Ты решаешь свои вопросы силой, с помощью твоего демонического меча.
Румо решил, что Рибезел ведёт себя слишком нагло для пленника. Очевидно, что эти двое потеряли к нему всякое уважение, после того, как он открыл им сердце. Он попытался сменить тему.
– Расскажите мне о врахоках!
– У-у-у, врахоки! – произнёс Укобах и с наигранным страхом помахал руками. – Врахоков нельзя просто так описать. Они… чудовища. Слишком огромные для этого мира. Такое, собственно говоря, должно вымирать. Очень опасные. Очень сложно описать.
– Много лет назад удалось приручить врахоков, – сказал Рибезел. – Алхимики разработали жидкости и газы, с помощью которых можно управлять врахоками. Успокаивать, раздражать, гипнотизировать – всё что угодно. Мы умеем ездить на врахоках. Ну, мы с Укобахом, конечно нет, но наши солдаты это могут.
– Опасные чудовища, – сказал Укобах. – Мы как раз сейчас делаем огромный крюк, обходя стороной пещеры врахоков.
– Что? – спросил Румо.
– Мы обходим врахоков стороной. Как можно дальше.
– И сколько времени нам на это нужно?
– Ну, дня два-три точно. Но по-другому никак нельзя. Мы не можем пойти прямо между врахоками!
Рибезел неприятно засмеялся.
– Подожди-ка, – сказал Румо. – Но это означает, что если мы пойдём через пещеры врахоков, то мы можем сократить наш путь на два или даже на три дня!
– Правильно.
– Значит, мы сейчас же пойдём по другой дороге.
– Что? – воскликнул Рибезел. – Ты сошёл с ума?
– Я не могу терять ни минуты, – ответил Румо. – За три дня может многое произойти.
– Невозможно пройти мимо врахоков и остаться в живых! – сказал Укобах.
– В начале было невозможно и в Гел попасть, – ответил Румо. – А теперь у нас есть даже собственный проводник.
Укобах зло посмотрел на Рибезеля:
– Это ты во всём виноват! – прошипел он. – Врахоки! Только этого нам сейчас не хватало!