Когда в Гел привели пленных вольпертингеров, Кромек впервые за долгое время немного занервничал. Его немного успокоило то, что вольпертингера из таверны " У стеклянного человека" тут не было. Но близкое присутствие этих существ действовало ему на нервы. Сражения, которые он смотрел в театре, вызвали плохие воспоминания и даже привели к тому, что во сне он стал видеть оскалившегося вольпертингера, который так долго травил его, пока Кромек не просыпался от собственного крика. Кромек снова запил. В тот день, когда в театре давали тройное сражение, он выпил три бутылки самого крепкого вина подземного мира и уснул крепком сном, в котором его преследовал большой белый пёс, ужасно похожий на того пса из таверны " У стеклянного человека"

Румо тихо обошёл стол с тремя храпящими охранниками. Укобах осторожно шёл за ним. Румо вынул меч.

– Битва? – спросил Гринцольд.

– Совсем чуть-чуть, – ответил Румо.

Гринцольд разочарованно простонал.

– Что ты хочешь сделать?– спросил Львиный зев.

Румо наклонился вперёд и три раза громко стукнул по столу. Кромек Тума, Цордас и Цорилла проснулись и глупо уставились на него мутными глазами.

– Привет, Кромек! – сказал Румо. – Давно не виделись!

Цориллу Румо вырубил ударом в лоб, Цордаса он не тронул, поскольку тот должен был помочь ему освобождать пленников, а Кромек Тума снова завыл.

Смайк печально рассматривал тело Ралы в гробу. Какое благородное, красивое существо, думал он. Какой идеальной парой была бы она для Румо!

– Что вы скажете, если я предложу вам разрушить планы смерти? – вскользь спросил доктор Колибрил, как будто он предлагал Волцатану Смайку сыграть партию в шахматы.

– Что? – мрачно спросил Смайк.

– Я спросил, нет ли у вас желания принять участие в небольшом научном приключении? Победить смерть и одновременно поработать над собственным бессмертием?

Доктор улыбнулся.

– Если вы хотите разрядить ситуацию дурацкими шутками, то знайте – эйдетский юмор я не понимаю. Тут вы должны смеяться в одиночку.

– Я не шучу. Я делаю вам серьёзное предложение. Как тогда. В лесу.

– Я должен опять направиться к вам в мозг?

– Это было бы первым пунктом назначения. Конечная остановка – сердце Ралы.

– И как это будет происходить?

– Уверен, что не совсем просто. Над этим организмом кто-то очень серьёзно потрудился. И это, я боюсь, будет небезопасно. Но все первооткрыватели сталкиваются с подобным. Шансы у нас пятьдесят на пятьдесят.

– Игра?

– Да, игра. И для меня – единственный шанс проверить мои расчёты.

– Тогда, доктор, объясните мне правила игры.

– Первый пункт назначения вам уже знаком. Вы посетите мой мозг. Вы направитесь в комнату с микромашинами несуществующих крошек, сядете в подкровную лодку и поплывёте на ней через мою кровеносную систему в кровеносную систему Ралы. Когда вы окажетесь в теле Ралы, то заставите снова биться её сердце с помощью инструментов несуществующих крошек. Всё.

– Всё? – рассмеялся Смайк. – И больше ничего? И как я должен попасть из вашего тела в тело Ралы?

– Это проще простого. Я проложу дорогу между нашими кровеносными системами. Здесь прекрасная лаборатория, здесь есть всё, что мне нужно. А мне нужна всего парочка стерильных трубочек.

Смайк долго смотрел на доктора. Он, кажется, серьёзно к этому относится.

– У меня тысяча вопросов: на сколько это опасно? Есть ли у нас хоть минимальный шанс на успех? Как я буду ориентироваться в кровеносной системе Ралы?

– Это всего три вопроса и на них есть всего один ответ: всё в итоге получится. Да, мои расчёты говорят, что всё когда-нибудь получится.

– Когда-нибудь?И вы называете себя учёным?

– Может быть, это звучит не совсем точно, но однажды вы уже видели насколько надёжны мои расчёты.

– А что, если кто-то придёт пока мы… я имею в виду, а что если генерал Тиктак придёт домой?

– Тогда мы в любом случае погибли.

– Вы, правда, верите, что у нас получится?

– Это было бы прекрасным сюрпризом для Румо, не правда ли? Я с удовольствием отблагодарил бы его. Он уже и без того один раз спас мою жизнь. А сколько жизней должны вы ему, Смайк? Одну? Две?

Смайк долго смотрел на медную деву.

– На теперешний момент – три, – пробурчал он. – Позвольте засунуть вам палец в ухо?