– Что это? Город?

– Место, где ты попала в аварию.

– Далеко?

– Километров двести.

– А теперь объясни мне, дуре, зачем моему мужу понадобилось хоронить ребенка за двести верст от дома? Могила мальчика здесь. На том же кладбище, где похоронена Ксения. Там меня и нашла Олеся. Таких совпадений не бывает.

– Ты права. Этот вопрос легко решаем. Двух часов хватит. Не будем буксовать на месте. Теперь поговорим о Краснопольском. Он во всех случаях спал с женами иностранцев. Консул Норвегии, нефтяной магнат, ювелирный делец – те, кому он наставлял рога. Кроме следователя и мэра везде фигурируют иностранцы. Зачем они Ксении нужны – не ясно, но факт остается фактом. А теперь вернемся к мысли о могиле. Ответь мне на такой вопрос. Какому идиоту понадобится весь этот хлам вместе с газетой, чтобы его прятать под могильной плитой? Мусор. Только Ксения знала секрет этих записей и их настоящую цену. Могу еще понять цену кадров со следователем, но сейчас и они гроша не стоят.

– Надо найти Краснопольского. О пленках и картинах он должен знать. О смерти жены или кого-то другого понятия не имеет, сидел уже, но с кем и зачем спал, имеет представление.

– За деньги, естественно. А раз так, то сейчас у него их не прибавилось. За те же деньги и расскажет. Вот только найти его непросто. По месту прописки он не живет. Я уже был там. Нужны деньги, Лиля.

Она положила конверт на стол.

– Я же обещала. Здесь пять тысяч. Шикуй, сыщик. Появятся новости, звони.

Похоже, они так и не сдвинулись с места. Что за город! Здесь все предпочитают молчать, а она не в том положении, чтобы расспрашивать. Любой неосмотрительный жест с ее стороны может привести к разоблачению.

Лилия решила вернуться домой и хорошенько порыться в вещах. Что-то где-то должно заваляться. Тем более что Олеся не прикасалась к вещам матери.

Шел четвертый час, когда она вошла в свою квартиру. Теперь она считала ее своей, вот только не знала, где что лежит, какие ее вещи, а какие дочери.

Лилия раскрыла все шкафы, забитые дорогими вещами. Тут наверняка есть тайник. Где? Надо поставить себя на место Ксении… Зазвонил городской телефон. Лилия сняла трубку.

– Ксения Михайловна? – спросил мужской голос.

– Да. Кто говорит?

– Вы сегодня подали заявление в милицию. У вас угнали машину.

– Нашелся такой наглец.

– Не беспокойтесь, он будет наказан. Ваша машина стоит на площади Победы у кондитерского магазина. Можете забрать ее в любое время. Извините за беспокойство.

В трубке послышались короткие гудки.

Лилия достала визитную карточку оперуполномоченного Кулешова.

– Вам звонит Ксения Чебрец.

– Слушаю вас, Ксения Михайловна.

– Я оставила у вас ключи от машины и документы на нее. Машина нашлась. Она стоит у кондитерского магазина на площади Победы. Буду вам очень признательна, если вы ее пригоните к моему дому.

– Без проблем. Как вы ее нашли?

– Я ее не искала. Позвонил мужчина, извинился и сказал, где она находится. Минут пять назад. Причем он знает, что я подавала заявление на розыск автомобиля.

– Ничего похожего в моей практике не случалось. Вам крупно повезло. Я выезжаю прямо сейчас.

– Спасибо.

Лиля вернулась к своим делам. В первую очередь решила проверить полы во встроенных шкафах. Они покрыты ковролином, а под ним может быть что угодно. По ходу дела она заглянула в коробки, лежавшие в шкафах, но кроме бесконечного количества туфель ничего не нашла. Ковролин пришлось отрывать, за пять лет он сросся с паркетом. В данном случае это сыграло положительную роль – три дощечки поднялись вместе с ковролином, под ними было небольшое углубление. Лилия просунула руку и нащупала коробку, подцепила ее и выволокла на свет божий. Коробка была деревянная, продолговатой формы с каким-то вензелем на полированной крышке, замки-кнопочки, позолоченные. Лилия нажала кнопки с обеих сторон, крышка поднялась. В футляре лежал ключ. Небольшой, с позолоченным колечком, на котором висела бляшка, тоже позолоченная, без рисунка, с цифрами 2866.

– Теперь надо искать Папу Карло и очаг с ковром, за которым спрятана потайная дверца.

В дверь позвонили. Лиля положила футляр в тайник, где он дожидался ее пять последних лет, быстро накинула ковролин на пол, закрыла шкафы и пошла открывать. На пороге стоял Кулешов и улыбался, помахивая ключами от машины. Утром он больше походил на неотесанный чурбан, с которым бесполезно разговаривать, но сейчас казался вполне симпатичным мужиком.

– Вы позволите зайти, Ксения Михална? Я ненадолго.

Она взяла у него ключи, распахнула дверь и посторонилась. Кулешов вошел и присвистнул.

– Вот это квартира!

– Что вас интересует? Как вас…

– Кулешов.

– А имя и отчество есть?

– Никита. Отчество не обязательно. Не привык.

– А звание?

– Уже майор. Но форму не ношу. Надеваю только на концерты по случаю Дня милиции.

– Проходите. – Лилия указала на дверь, ведущую в гостиную. Майор растерялся: его в лучшем случае приглашали на кухню. Он указал рукой на обувь.