Молодая женщина казалась озабоченной и как будто немного пристыженной. Она покорно завернулась в большой плащ и села на мула, которого Анджело взял под уздцы.

Дорога карабкалась по довольно крутым склонам и наконец вывела их к опушке леса на обширном мрачном плато, где тучи почти касались верхушек деревьев. Висящая в воздухе ледяная изморось вздрагивала под порывами ветра. И лишь гонимые им водяные брызги оживляли эти безжизненные просторы.

Анджело поднял воротник своей куртки. Ее плотная ткань хорошо защищала его от непогоды.

«Да здравствуют Джузеппе и Лавиния, — говорил он себе. — Они все предусмотрели. Вот что значит настоящая любовь».

Для человека, влюбленного, как и он, в свободу, была своеобразная прелесть в этих безжизненных просторах. А кроме того, он знал, что его прекрасные черные волосы, пропитанные водяной пылью, приобретают тяжесть и изысканную красоту листьев аканта.

«Сколько людей с холодной душой чувствовали бы себя совершенно удовлетворенными на моем месте, — думал он. — Но я безумец, мне этого мало. Мне нужен Ариосто. Там моя стихия».

Они уже больше трех часов шли по каменистой дороге, петлявшей среди буксов, можжевельников и прочей съежившейся, исхлестанной ветром растительности. Выехав на открытое место, они увидели, что небо по-прежнему затянуто стремительно бегущими тучами. На них время от времени обрушивались непродолжительные, но плотные заряды дождя, где каждая капля, казалось, была подкована крошечным кусочком льда. Молодая женщина, закрыв голову большим капюшоном, молча и покорно позволяла мулу нести себя.

Дорога спустилась в небольшую долину, пролегла вброд через разбухший от дождей ручей, обогнула выступ серой скалы и неожиданно вышла к деревушке, состоящей из десятка серых домов, окутанных пылью серых облаков. Несмотря на запах топившихся печей, мирно дымящиеся трубы и теплый, добрый свет окон, Анджело подгонял мула. Однако здесь явно не было никаких признаков болезни.

— Нужно постараться пройти сегодня как можно больше, — сказал Анджело. — Вы правы, что позволяете мулу нести себя. Ни в коем случае не слезайте. Доверьтесь мне и — вперед. На этой высоте каждую минуту может пойти снег. Надо поскорее пройти эти места.

Дорога вела их вдоль ложбины, наверх, мимо небольших, но ухоженных картофельных полей. Затем свернула в рощу довольно высоких и кустистых дубов, еще покрытых золотистыми листьями, громко шумевшими под струями дождя и ударами ветра. Перебираясь с одного склона расширяющегося оврага на другой, дорога вышла к новым зарослям букса и диких кустарников, а затем на пустынную возвышенность, исхлестанную дождем, словно мраморной пылью.

Погода внушала все больше опасений. Несмотря на холод, тучи тащились совсем низко, почти задевая верхушки деревьев. Где-то слева несколько раз рявкнул гром. Мул начал выказывать беспокойство. Молодая женщина хотела спешиться.

— Не нужно, — сказал Анджело, — эта скотина будет шагать, а если понадобится, я заставлю ее бежать.

Он вспомнил, как поступают артиллеристы в горах: с солдатской бесцеремонностью он взялся за одно ухо мула, и тот мигом перестал капризничать.

Ливень, град, ветер безжалостно обрушились на них. Небо было полностью затянуто черными тучами. Наконец сверкнула молния, и, прежде чем прозвучал гром, дождь полил плотной стеной.

Непрестанно подгоняя мула, Анджело пытался разглядеть сквозь стену дождя хоть какое-нибудь укрытие, неважно — что, пусть даже просто большое дерево. Он уже был на последнем издыхании, когда заметил, что дорога поднимается. Пройдя мимо разрушенных домов, он не сразу понял, что сквозь завесу дождя промелькнуло нечто вроде свода. Он повернул мула назад и вошел вместе с ним под арку. Это были остатки то ли погреба, то ли сарая с навесом. Снаружи развалины старой деревни тонули в потоках дождя.

Несмотря на тяжелый плащ, молодая женщина легко соскочила на землю.

— Вы промокли, — сказала она, — и теперь схватите ту смертельную простуду, о которой вы мне говорили.

— Я сейчас разведу костер, — ответил Анджело.

Но в этом подвале не было дров, а дождь хлестал с такой силой, что вода уже стала просачиваться сквозь навес.

Стоя под навесом, они растерянно смотрели на это неистовство стихии. Вдруг они услышали странный шум: это дождь стучал по огромному голубому зонту.

Этот предмет, удивительного цвета и размеров, казалось, в одиночку сражался с порывами ветра — настолько хорошо он скрывал того, кто его нес. Владельцем же его оказался толстый, жизнерадостный человек, затянутый в довольно странного вида сюртук.

— Я уже добрых пять минут делаю вам знаки и зову вас, барабаня по стеклу, — сказал им этот человек с самой искренней веселостью. — Вы похожи на двух куриц, которые ждут, что их вот-вот зарежут. Пойдемте ко мне. Это тут, напротив. Сейчас не время валять дурака. Пошли.