Сыщики, держа фонари над головами, освещали разделенное перегородками, напоминающее лабиринт пространство.

Воздух здесь был более теплым и душным. У Хираты вдруг возникло ощущение, что что-то не так. Он обменялся с людьми хмурыми взглядами. И тут они услышали поскуливание. В ноздри им ударил кисловатый металлический запах крови.

На веранде за их спинами раздался голос Акэра:

— В чем дело?

Хирата сделал ему знак молчать. Сыщики тихо двинулись из одной комнаты в другую, огибая перегородки и обходя мебель. Поскуливание стало громче, его прерывали всхлипывания. Звуки слышались из дальнего конца дома, оттуда, где чернел широкий проход. Подойдя к нему, Хирата и его люди остановились.

Это была спальня, и там они увидели двоих, мужчину и женщину, обнаженных. Крупное тело мужчины лежало, распростертое, на матрасе. Женщина сидела на коленях рядом с ним, склонившись. Длинные черные волосы скрывали ее наготу, лица женщины тоже не было видно. Она то скулила, то рыдала, тряся мужчину за плечи. На месте его гениталий блестела красным страшная рана. Из раны и глубоких порезов на теле сочилась кровь, пропитывала матрас и густой лужей собиралась на покрытом татами полу. В этой луже плавала хризантема, ее срезанный стебель тонул в крови, белые лепестки были забрызганы красным. Тут же, возле брошенных по полу халатов, валялся кинжал с окровавленным лезвием, рядом с ним — отрезанный мужской член с яичками.

Хирата и люди его разом вскрикнули. Акэра, подошедший вслед за ними, прошептал:

— Правитель Мори!

Женщина подняла голову. Волосы скользнули ей на плечи, открыв голую грудь и большой круглый живот. Бледная кожа ее была вымазана кровью. Ее точеное, красивое лицо было перекошено от ужаса, дикий взгляд метался. Женщина попыталась прикрыться руками, но Хирата успел про себя отметить, что она беременна, примерно на пятом месяце.

Акэра вбежал в комнату и упал на колени перед правителем. Он громко выкрикивал имя хозяина, тряс его за руку, но правитель Мори не подавал никаких признаков жизни.

Араи присел на корточки, пощупал у мужчины пульс и наклонился, чтобы послушать дыхание.

— Он мертв.

Однако Хирата едва ли слышал его. Он и женщина ошеломленно смотрели друг на друга.

— Госпожа Рэйко, — проговорил Хирата внезапно севшим голосом.

Это была жена канцлера Сано — того, кого Хирата называл своим господином. Ужас, испытанный Хиратой при виде изуродованного тела, удесятерился, заставив его сейчас буквально окаменеть.

— Милостивые боги, что вы здесь делаете?

Рэйко словно в беспамятстве затрясла головой и съежилась под пристальными мужскими взглядами. Во дворе ударил гром, хлынул дождь.

— Она убила правителя Мори! — крикнул Акэра, и его лицо исказила ярость. Пошатываясь, он сделал несколько шагов, тыча в женщину пальцем. — Она отрезала его плоть, она убила его!

На Эдо все лился дождь. Горожане хлопотали на залитых водой улицах. Торговцы выглядывали из-за жалюзи, которыми в непогоду закрывались их магазины. Завеса воды скрывала холм, на котором стоял замок Эдо. В замке стражники толпились в башнях и закрытых коридорах, вытянувшихся по верху высоких каменных стен. Солдаты в намокших доспехах патрулировали мокрые переходы. А в своем кабинете, в военном лагере неподалеку от дворца, в сухости и уюте сидел канцлер Сано. При нем был генерал Исогаи, командующий армией Токугава и два члена совета старейшин, высшего правительственного собрания Японии.

— Мы попросили об этой встрече, чтобы обсудить недавние тревожные события, — сказал старейшина Огами Каору. Это был седой мужчина с задумчивым моложавым лицом. Он отвечал за отношения между правительством Токугава с сословием даймё.

— Во-первых, случившееся четыре дня назад в провинции Бизэн, — продолжил старейшина Уэмори Ёити, главный военный советник сёгуна. Он затянулся из трубки, и его дряблые щеки затряслись от глубокого грудного кашля.

— Я знаю об этом, — сказал Сано. — Закоренелые мятежники снова нанесли удар.

Все три года после войны ушедшие в подполье сторонники бывшего канцлера Янагисавы по-прежнему продолжали бороться против установившейся внутри режима Токугавы власти правителя Мацудаиры. Многие были схвачены и казнены, но те, кто выжил, набрали новые войска из крестьян, разбойников и недовольных вассалов Токугавы. Они осуществляли атаки в провинциях, где силы Токугавы были не столь велики.

— На этот раз они заманили в засаду войска правителя Икэды, — проговорил Сано. Несогласные действовали против союзников, поддержавших правителя Мацудаиру при смещении Янагисавы, и применяли военную тактику, которая позволяла с максимальным эффектом использовать их относительно небольшие силы. Тактика предполагала налеты, засады, поджоги плюс диверсии в населенных пунктах, на мостах, дорогах и в сельской местности. — Они убили двадцать человек и скрылись в лесу.

Никто не выразил радости в связи с тем, что Сано так хорошо осведомлен. Он понимал, что им хотелось бы контролировать его доступ к информации, а еще лучше — контролировать его самого. Однако у него была личная разведка, его защита от незнания, фатальной слабости для второго после сёгуна человека.

— Мои солдаты делают все возможное, чтобы остановить бандитов. — У генерала Исогаи были открытая, простая манера держаться и тело в форме луковицы. — Но они растекаются повсюду. А Эдо слишком уязвим из-за того, что так много войск размещается в провинциях. Давайте молиться, чтобы преступники не замыслили провести масштабное нападение здесь.