Я с тобой и всегда буду с тобой. Поэтому ты должна жить.

— Меня нет без тебя!

А меня нет без тебя. Поэтому не отчаивайся, даже если это будет трудно. Живи, Шира. Живи за нас обеих, потому что, если ты будешь жить, я не совсем умру.

Пальцы сестер соприкоснулись. Каким наслаждением был для Ширы этот короткий миг близости! Потом все вокруг залил жестокий свет, и образ Лхиры растворился в нем.

Дубэ готовилась внимательно и аккуратно. Перед ней, на столе, вокруг которого собирались на совет командиры, лежало в положенном порядке ее оружие: метательные ножи, духовая трубка и при ней мешочек с отравленными иглами, удавка и три кинжала. Все лезвия блестели, отражая огонь свечи: Дубэ идеально вычистила их.

Она переоделась. Это пришлось делать медленно: у нее болели суставы. Теперь она все время ходила с палкой и без помощи омолаживающего напитка уже не могла сражаться. На поле боя она держалась вдали от самого сражения и только отдавала приказы. Ее защищал верный слуга Баол, который теперь всюду следовал за ней, как тень.

Она вложила ножи в кожаную перевязь, которую носила на груди. Затем прикрепила к поясу духовую трубку и привязала к нему мешочек с иглами. Повесила на место удавку и разложила кинжалы — один в сапог, два за пояс по бокам. Ее движения были спокойными, медленными и торжественными, как у жрицы. Дубэ в последний раз совершала обряд. Она уже не помнила, когда сделала это впервые. Но все кончалось так же, как началось. Круг замыкался идеально. Когда-то она стремилась стать умелым убийцей, потом целую жизнь уходила прочь от того, чем была. И вот теперь — снова это торжественное переодевание, сталь, веревочная петля и бамбуковая трубка. Конец совпал с началом, и их совпадение отменяло все, что произошло между ними. Если бы не было Леарко, Неора, Амины и Калта, если бы не было тонких и прочных сетей любви и дружбы, которые она соткала за долгие годы жизни, все было бы точно так же, как в юности. Но Сеннар был прав: жизнь движется по спирали. Она до самого конца обманывает нас, заставляя верить, будто изменилась, а потом вдруг возвращает нас к началу пути.

Наконец стол опустел, и Дубэ была готова. Все оружие расположилось на своих местах. Оставалось только одно дело — последнее. Перед ней стоял знакомый флакон. В нем оставалось несколько капель янтарно-желтой жидкости.

Дубэ задумалась. Она еще может выбрать. Может позволить своей жизни идти естественным путем, позволить годам и старости пожирать ее и дождаться смерти. А может выпить это зелье, сделать последний шаг и сразу оказаться на краю могилы. Ждать или действовать?

Дубэ взяла флакон и одним глотком выпила содержимое.

Она почувствовала, как расправились морщины, наполнились силой мышцы. Ее тело снова помолодело — в последний раз.

Все началось за неделю до этого дня. Какой-то эльф попросил, чтобы ему позволили поговорить с Верховным Главнокомандующим войск Всплывшего Мира, и заявил, что готов сообщить крайне важные сведения. Эльф был очень молодой, почти мальчик. В его глазах отражались чувство вины и страх.

— Мне сказали, что ты хочешь говорить со мной. Не бойся, я тебя слушаю, — сказала Дубэ.

Эльф был одет так, как одевались солдаты Крисса.

— Я не предатель! — заявил он. — И я не боюсь ни тебя, ни смерти!

— Ты не должен ни в чем оправдываться — во всяком случае, передо мной.

— Нет, все-таки должен! — горячо заговорил молодой солдат. Он был в испарине от волнения. — Я знаю, что Крисс мой король. Он много сделал для эльфов, и наш народ его любит. Я тоже любил его. Но ничто на свете не стоит таких жертв, как те, что мы принесли.

— Скажи мне то, что должен сказать, и убирайся отсюда!

Дубэ чувствовала странное отвращение к этому эльфу. Сколько похожих на него солдат есть в ее собственной армии? Сколько безбородых юношей могут предать ее, как этот предает своего государя?

— Все мои товарищи, вместе с которыми я вступил в армию, погибли, и я видел, как они умерли. Я знаю, что моя семья голодает из-за этой проклятой войны. Вы меня понимаете?

Дубэ схватила его за воротник и приподняла над землей.

— Решишься ты наконец говорить или нет? Ты боишься войны, но в то же время боишься стать предателем. Так на чьей ты стороне?

Наступила тишина. Казалось, что эльф никогда не заговорит. Дубэ спросила себя, не слишком ли суровыми были ее слова. С тех пор как она перестала допрашивать пленных эльфов, у нее впервые появилась настоящая возможность добраться до Крисса.

— Через три дня он будет в лагере Ленар. Поедет туда, чтобы завершить завоевание Земли Ветра.

— Он уже владеет этой землей.