— Брюн слишком стар, чтоб по стенам расхаживать, — согласился он, — а его сыны и внуки все ушли на войну. Кроме баб да сопливых ребят, тут никого не осталось.

Ей хотелось спросить, которому из королей присягнул лорд Брюн, но это больше не имело значения. Быть может, не все из его сыновей вернутся домой. И на гостеприимство здесь рассчитывать нечего. Замок, где живут одни женщины, дети и старики, вряд ли откроет двери вооруженным людям.

— Ты говоришь о лорде Брюне так, будто знаешь его, — заметила она Дику.

— Знавал когда-то.

Она бросила взгляд на его дублет с чьей-то сорванной эмблемой. В том, что Крэб — дезертир, можно не сомневаться. Может быть, всадник, догоняющий их, — его собрат по оружию?

— Поехали, — поторопил Дик. — Неровен час старик всполошится. Из арбалета и баба выстрелить может. — Он показал на известковые лесистые холмы впереди. — Дальше дорог нет, только ручьи да звериные тропы, но миледи может не опасаться. Старый Дик знает эти места.

Этого Бриенна как раз и боялась. В ветре, дующем здесь, наверху, она чуяла что-то неладное.

— А всадник? — Если его конь не умеет скакать по волнам, он тоже скоро сюда поднимется.

— А что всадник? Если это какой-то недоумок из Девичьего Пруда, то он и дороги-то наверх не найдет, а коли здешний, мы успеем скрыться в лесу, и след наш простынет.

Простынет, но на земле-то останется. Бриенна нахмурилась, думая, не лучше ли встретить чужого здесь, с мечом в руке. Но она окажется полной дурой, если это вправду странствующий певец или один из сыновей лорда Брюна. Тут Крэб прав, признала она. Если всадник так и будет за нами следовать, я с ним разделаюсь завтра.

— Будь по-твоему, — сказала она, направив кобылу к лесу.

Замок лорда Брюна остался позади и скоро скрылся из глаз. Гвардейские сосны и страж-деревья вставали вокруг, вонзая вечнозеленые копья в небо. Землю устилала опавшая хвоя толщиной с крепостную стену, усеянная шишками. Лошади ступали по ней беззвучно. Небольшой дождик то переставал, то снова принимался идти, но под соснами они его вовсе не чувствовали.

По лесу они продвигались гораздо медленнее, чем прежде. Бриенна понимала, как здесь легко заблудиться: все стволы казались ей совершенно одинаковыми. Самый воздух выглядел неподвижным, зеленовато-серым. Сучья задевали ее руки, царапали свежераскрашенный щит. Сверхъестественная тишина с каждым шагом становилась все более угнетающей.

На Дика она тоже действовала. «Жил-был медведь, косолапый и бурый, страшный, большой и с лохматою шкурой», — скрипучим голосом затянул он ближе к вечеру. Сосны впитали его песню, как впитывали ветер и дождь, и Дик вскоре умолк.

— Нехорошо здесь, — сказал Подрик. — Плохое место.

Бриенна, чувствуя то же самое, не сочла нужным признаться в этом.

— В сосновом бору всегда мрачно, но это обыкновенный лес. Бояться здесь нечего.

— А хлюпари как же? И говорящие головы?

— Экий умный парнишка, — засмеялся Дик.

— Нет никаких хлюпарей, — раздраженно сказала Бриенна. — И голов тоже.

Так они и ехали по холмам, то вверх, то вниз. Бриенна молилась, чтобы Дик оказался честным малым и не сбился с пути. Сама она теперь уже не нашла бы и обратной дороги к морю. Небо днем и ночью покрыто низкими тучами, и на солнце со звездами надежда плохая.

В тот день они рано остановились на ночлег, добравшись до затянутого ряской болота. Почва в серо-зеленом свете казалась как будто бы твердой, но лошади тут же увязли в ней по самые бабки. Пришлось поскорее выбираться назад.

— Ничего, — успокаивал Крэб. — Вернемся обратно на холм и спустимся в другом месте.

Назавтра повторилось то же самое. Они ехали через сосны и болота, под темным небом и непрестанным дождем, мимо трясин, пещер и заросших мхом развалин древних острогов. О каждой груде камней у Дика имелась своя история. По его словам выходило, что эти сосны взросли на крови. Терпение Бриенны начинало истощаться.

— Долго ли еще? — спросила она наконец. — Мне сдается, мы уже видели все деревья на Раздвоенном Когте.

— Где там все. Но теперь уж недолго. Видите, лес поредел — Узкое море близко.

Шут, которого он мне обещал, в итоге скорее всего окажется моим собственным отражением в пруду, думала она — но не поворачивать же было назад, проделав такой долгий путь. Путешествие, что там скрывать, утомило ее до крайности. Ляжки от бесконечной езды стали как железо, а спать ей последнее время удавалось не более четырех часов за ночь, пока свою стражу нес Подрик. Если Дик-Пройдоха попытается их убить, полагала она, то сделает это именно здесь, в хорошо знакомых ему местах. Может также быть, что он ведет их в какое-нибудь разбойничье логово, где поджидают добычу его дружки. Или просто водит по кругу, пока тот всадник их не догонит. После замка лорда Брюна они не видели ни единого человека, но это еще не значит, что их никто не преследует.