Джордж Мартин
Шрифт:
Джейме не улыбнулся.
— Здесь таких нет, сир, но истории могут открыть ваши глаза. Лучше знать о жизни тех, кто жил до вас.
— А я и так знаю. Принц Эйемон Драконий рыцарь, сир Риам Редвин Большое Сердце, Барристан Смелый…
— …Гвейн Корбей, Элин Коннингтон — Демон Дарри, да-да. Но тебе также нужно знать о Лукаморе Сильном.
— О сире Лукоморе Здоровом? — Сир Лорас развеселился. — Три жены, тридцать детей. Об этом? Ему отрубили член. Мне спеть для вас об этом песенку, милорд?
— А сир Терренс Тойне?
— Тот, что спал с женой короля и умер вопя во все горло? Урок таков — те, кто носит белые штаны, должны держать их крепко застегнутыми.
— Жиль Грейклоак? Оривел Щедрый?
— Жиль был предателем, а Оривел — трусом. Они все запятнали свой плащ. Что хочет сказать милорд?
— Немного и еще чуть. Не пытайтесь найти оскорбление там, где его нет, сир. Что вы знаете о Длинном Томе Костайне?
Сир Лорас покачал головой.
— Он был рыцарем Королевской гвардии шестьдесят лет.
— Когда? Никогда о нем не…
— А тогда о сире Доннеле из Сумеречного дола?
— Может и слышал когда имя, но…
— Эддисон Хилл? Майкл Мертинс — Белая Сова? Джеффори Норкросс? Его звали Неуступчивый. Рыжий Роберт Флауэрс? Что вы можете сказать о них?
— Флауэрсами зовут бастардов. Как и Хиллами.
— Однако они оба были командующими Королевской гвардией. Их жизни в этой книге. Как и жизнь Ролланда Дарклина. Самый юный рыцарь, когда-либо служивший в Королевской гвардии до меня. Он получил плащ на поле боя и умер всего через час после этого.
— Вряд ли он был очень хорошим бойцом.
— Достаточно хорошим. Он умер, а король остался жив. Много людей носили белые плащи. И по большей части они сейчас в забвении.
— Большинство мечтает, чтобы о них забыли. Но героев будут чтить всегда. Лучших из них.
— Лучших и худших.
«Вот один из нас подходит для песни».
— И кое-кого, кто был и тем и другим. Как он. — Он ткнул в открытую страницу.
— Кто? — Сир Лорас повернул голову, чтобы лучше видеть. — Десять черных шаров на алом поле. Не знаю такого герба.
— Он принадлежал Кристону Коулу, который служил Визерису первому и Эйегону второму. — Джейме захлопнул книгу. — Его прозвали Создатель Королей.
Серсея
«Три несчастных идиота с кожаным мешком», — думала королева, глядя на стоящих перед ней на коленях людях. И их вид ее совсем не вдохновлял. — «Но, полагаю, всегда есть шанс».
— Ваше Величество, — тихо сказал Квиберн. — Малый Совет…
— …меня подождет. Может быть, мы сможем принести им добрую весть о смерти предателя. — На другой стороне города зазвонили траурные колокола Септы Бейлора. — «Ни один колокол не станет звонить по тебе, Тирион». — Думала Серсея. — «Я оболью твою голову смолой, а тело брошу псам».
— Поднимитесь. — Приказала она будущим лордам. — Покажите, что вы мне принесли.
Они встали. Три оборванных страхолюда. У одного на шее был фурункул, и никто из них, похоже, не мылся около полугода. Ее позабавила возможность превращения этих типов в лордов. — «Я буду сажать их на праздниках рядом с Маргери».
Когда главный идиот развязал завязки мешка и сунул внутрь руку, ее зал для аудиенций наполнился запахом тлена. Голова, которую он вытащил, была серо-зеленого цвета и кишела личинками. — «От нее пахнет как от отца».
Доркас охнула, а Джослин прикрыла рукой рот, и ее вырвало.
Королева не моргая рассматривала свой приз.
— Вы убили не того карлика. — Наконец сказала она, выдавливая из себя каждое слово.
— Не правда. — Попытался торговаться один из идиотов. — Это должен быть он, сир. Смотрите, это карлик. Он немного подпортился, только и всего.
— А еще он отрастил новый нос. — Указала Серсея. — И я бы сказала, довольно большую картофелину. Нос же Тириона был обрублен в бою.
Три идиота переглянулись.
— Нас никто не предупредил. — Сказал тот, что держал в руках голову. — Этот был точь-в-точь как вам было нужно — мерзкий карлик, поэтому мы решили…
— Он говорил, что он бродяга-воробей. — Вставил тот, что с фурункулом. — Но ты ответил, что он лжет.
Это был упрек в сторону третьего.
Королеву разозлило, что ей пришлось заставить ждать свой Малый совет ради подобного фарса.
— Вы потратили мое время и убили невинного человека. Я должна бы приказать вам самим отрубить головы. — Но если она это сделает, то следующий человек станет колебаться, и Бес выскользнет из ее сетей. Пусть лучше ее на десять футов в вышину завалят дохлыми карликами, чем она допустит подобное.