Шрифт:
Проняло Петра Степановича, отвалил он от меня, упал на стул и начал рвать верхнюю пуговичку на рубахе. Я сходил и принес ему стакан воды с кухни – он выпил его парой глотков и даже спасибо сказал прерывающимся голосом. Достал очередную сигарету и быстро высадил, глядя в никуда.
Все же сильный человек – собрался, вернул взгляду проницательность и внимание. Даже руки перестали трястись.
– Как у вас сейчас люди живут? Рабочие, колхозники, интеллигенция?
– Смотря с чем сравнивать. Благодаря нефти и газу бюджет держится неплохо. Кажется, сейчас Россия седьмая экономика мира, где-то рядом с Бразилией. Первая – США, вторая – Китай, третья, кажется, Япония. Но если считать количество денежных единиц на человека, то получается, мы где-то в первой полусотне стран, ближе к концу. Думаю, все похоже на то, как в советских учебниках про страны «третьего мира» писали: ужасающая коррупция, разваливающееся производство, плохие медицина и образование. Очень сильное разделение на бедных и богатых, российские олигархи, ну сильно богатые люди, покупают яхты, поместья в Лондоне и Ницце [14] .
14
В 2008 году по ВВП на душу населения согласно версии МВФ РФ стоит на 53-м месте.
– Вот она, цена предательства! – Музыкин откровенно заулыбался, обрадовался. – Заслужили!
– С другой стороны, безработицы нет, материально жизнь квалифицированного инженера не сравнить с временами империи, – показал я картинку с другой стороны. – Ему по карману неплохая машина, каждый год отдых за границей, если повезет с работой – то квартира на две-три комнаты. Бытовая техника типа телевизоров и компьютеров у нас стоит очень дешево, можно даже не учитывать.
– Империи? – Полковник зло поймал последнее слово. – Что, так и называют?
– Да, хотя не всегда это слово используют в отрицательном смысле. Последнее время многие хотят обратно в СССР, поднимает голову КПРФ, да и вообще, доходит до людей, что пропагандой семидесятых – восьмидесятых лицо империализма показано более чем реально. Россия для них и в мое время опасный конкурент, враг, возможно, только ядерное оружие останавливает агрессию.
– Коммунисты… Могут они вернуть себе власть?.. Контроль над СССР… Россией? – Петр Степанович с трудом подбирал слова.
– В теории легко, если победят на выборах в Государственную Думу. Только практически это едва ли что-то изменит. На самом деле структура власти поменялась незначительно. Только вместо секретарей ЦК – финансовые олигархи и кланы, все та же вертикаль чиновников, реальной оппозиции практически нет. Да и КПРФ поддерживает не народ, а скорее бизнес. В общем, без революции ничего не изменится, а это событие малореальное, пока хватает нефтедолларов на хлеб и зрелища.
– Вот ты говоришь про инженеров, а рабочие, колхозники?
– Мне сложно сказать… В роскоши не купаются, хотя, если работать на хорошем предприятии, платят вполне достойно. Ну, там машина будет небольшая или не новая, телевизоры-телефоны-мебель из ИКЕИ, шмотки с рынка. В отпуск – не пять звезд, а три, да не Испания – Тайланд, а Египет, в лучшем случае. Квартира в ипотеке, а это долги лет на двадцать.
– Хм… – Петр Степанович как-то призадумался, – все равно, уж больно хорошо выходит.
– Ну это если хорошо с руками и головой, да в большом городе. Если специальность непопулярная да работать лень, то хватит только на пиво с семками под футбол по телевизору. Думаю, что в деревнях все еще хуже – только бросать все, да в город на заработки. Или жить примерно как тут сейчас [15] …
– С чем, с чем пиво?
– С семечками, это такой обобщенный образ Буркина-Фасо, ну то есть неудачника.
– При этом по уровню жизни… Как ты говорил, в полусотне стран?!
15
Особо отмечу, что у главного героя, молодого и небедного владельца небольшой фирмы, будет именно такая точка зрения.
– Так и есть, за рубежом живут получше. В Штатах хватает еще на отдельный дом, и главное, на приличную медстраховку. Это баксов пятьсот – восемьсот в месяц, как минимум.
– Какую страховку?! А баксы, это доллары, так?
– Да, от greenbacks, зеленые спинки. Медстраховка, это на случай болезни, чтобы по миру не пойти от платы за лечение.
– У вас в СССР так же?
– Нет, в России намного хуже. Медицина не поймешь какая – вроде бесплатная, но без хороших денег, если не повезет, хоть помирай. Никто не поможет.
– И правда, как на карикатурах… – Музыкин задумался, видимо, вспоминал «пороки капитализма» из лекций парторгов. – Детей учат бесплатно?
– Да как с медициной примерно: институт бюджетный – по дикому конкурсу, а на платном… Ну, примерно, зарплату инженера за три-четыре месяца нужно отдать как минимум. Это в год.
– И в школе?!
– Нет, за начальное пока денег не просят, – я малость задумался, – но похоже, это ненадолго.
– Так кто ж детей тогда рожать будет?!
– Демографическая яма, один ребенок в семье, а два-три – уж если с деньгами порядок.
Петр Степанович опять задумался. Даже начал крутить пальцами, как будто считал что-то или сравнивал. Потом покачал головой, видимо, пришел к какому-то выводу и… пожаловался:
– Что-то никак не складывается картина! С одной стороны, все хорошо у вас вроде, с другой – хуже не бывает.
– Наверное… – тут пришла очередь чесать затылок мне, – совсем иная шкала ценностей. – Я покрутил в голове цифры и добавил: – Вот продукты дорогие у нас, за полсотни булок хлеба можно купить неплохой видеомагнитофон, а вот такой телевизор, – я развел руки, – стоит как килограммов тридцать колбасы.