— Нет, это вампридется. И за это вы получаете семь сотен в день. Это ваша работа — разузнать, кто преследует меня, и обеспечить мою безопасность, пока вы это выясняете.

— Но таким способом я и выполняю свою работу.

— Отлично. Тогда я хочу видеть от вас только расписку в получении денег.

И она направилась было к дому, но Квин перегородил ей дорогу:

— Не будьте ребенком. — Взяв за плечи, он задержал ее на месте. Она переживает, действительно переживает за людей, которые ей дороги. Ему надо убедить ее, что делать этого не надо. — Звонить может любой человек, поверьте, любой. Может, тот, с которым вы никогда не встречались, но моя интуиция подсказывает мне иное. Это человек, который очень хорошо вас знает, леди. — Он быстро встряхнул ее, чтобы подчеркнуть свои слова. — И он принесет вам горе. Пока мы его не найдем, вы будете делать то, что я вам скажу.

Утренний звонок еще не выветрился у нее из памяти. Если надо пойти на компромисс, она на него пойдет. Но ей это не нравится.

— Я буду делать, что вы скажете, Доран, но до определенного предела. Я согласилась поставить прослушку на телефон, я согласилась разместить этих чертовых охранников у ворот моего дома, но это безобразие я слушать не буду.

— Иными словами, вы хотите устроить представление, но о деталях знать не желаете?

— Вы правильно меня поняли.

Он опустил руки.

— А я-то думал, что вы смелая женщина.

Она открыла было рот, чтобы наорать на него, но тут же закрыла, потому что поняла, что он прав. У нее действительно не хватает смелости.

— Остыньте, Доран.

Шантел развернулась на каблуках и ушла. Глядя ей вслед, Квин подумал, что его интуиция его не обманула. Когда дело дойдет до драки, она не дрогнет.

Выходные прошли, они с Квином не съели друг друга, и Шантел поняла, что дело у них пойдет. Она была недовольна, что пришлось поехать на обед с ним и на глазах у трех сотен человек делать вид, что она наслаждается его обществом. Шантел приказала себе рассматривать это как работу, очень тяжелую и неприятную работу. Но Квин приятно удивил ее. Он был очарователен.

К ее изумлению, ему очень шел черный галстук. Костюм, конечно, не мог скрыть его угловатости и резкости движений, но сделал их более привлекательными. От Квина нельзя было ожидать обходительности, любезности или лоска, но, по каким-то ей самой непонятным причинам, Шантел вдруг поняла, что это ей нравится. Он мог обрядиться в тогу или нацепить шелковый галстук, но все равно было заметно, по крайней мере женщинам, что под этой одеждой скрывается варвар.

На вечере он выпил шампанского с режиссером, фильм которого дал в этом году самые высокие кассовые сборы, и потанцевал с актрисой, три раза получившей «Оскара». Семидесятилетний ветеран Голливуда похлопал Шантел по коленке и заявил, что ее вкус в отношении мужчин стал значительно лучше. И хотя это было трудно проглотить, Квин за весь вечер ни разу не дал ей повода фыркнуть на него.

В воскресенье он предоставил ее самой себе. Когда явились репортеры и она дала им интервью, а потом продемонстрировала дом, ей показалось, что его вообще нет поблизости. Она знала, что он где-то здесь, но его не было видно. Она дочитала сценарии, долго и с наслаждением лежала в джакузи, что ее успокоило, просмотрела свою корреспонденцию и уладила кое-какие срочные дела. К тому времени, когда они в понедельник утром выехали на студию, Шантел была уже почти готова изменить свое мнение о нем.

Она чувствовала себя отдохнувшей и готовой к работе. Прошлой ночью она закончила читать сценарий, который начала в субботу утром, и он понравился ей еще больше. Она разбудила Мэта, который крепко спал, и велела ему, чтобы он добыл для нее эту роль. Конечно, шесть утра несколько рановато, но Шантел не могла ждать.

Она бросила взгляд на Квина, который сидел рядом с ней, вытянув ноги и спрятав глаза под темными очками. Похоже, что он не брился с самой субботы. Она вынуждена была признать, что легкая небрежность очень ему шла.

— Провели тяжелую ночь?

Он открыл один глаз. Но наверное, это усилие слишком утомило его, и он снова закрыл его.

— Мы играли в покер.

— Вы играли ночью в покер? А я и не знала, что вы уходили из дома.

— Мы играли на кухне, пробормотал он, думая о том, скоро ли ему удастся выпить еще одну чашку кофе.

— На моей кухне? — нахмурилась Шантел, слегка недовольная тем, что ее не позвали играть. — С кем?

— С вашим садовником.

— Рафаэлем? да ведь он почти не говорит по-английски

— А зачем ему этот английский, если он хорошо знает, как надувать людей!

— Понятно. — Ее губы тронула улыбка. — Значит, вы с Рафаэлем играли на кухне в покер, напились и врали напропалую.

— И еще Марш.

— Что Марш? — Ее рука, тянувшаяся к бокалу, замерла в воздухе. — Марш тоже играл в карты? МойМарш?

— Ну да, этот высокий парень, почти совсем лысый.