Саймон исчез из ее жизни так же внезапно, как и появился. Четыре долгих дня прошли без весточки от него. Ярдли уверяла себя, что весьма довольна этим. Она полагала, что он просто выжидает, когда она сама придет к нему. Ну, в таком случае он здорово ошибается, если думает, что урок минувшей субботы не пошел ей впрок. Она не просто не пойдет к нему сама, на нее не подействует и его призыв, когда бы он ни надумал позвать ее. Он должен понять наконец: она не шутила, говоря, что не желает становиться его игрушкой. Он, очевидно, способен найти себе для развлечения кого-то другого. Пусть это будет кто угодно, хотя бы та хорошенькая брюнетка, с которой она как-то видела его в городе.

О чем, собственно, волноваться? Ей и так хорошо. Мими уехала, зато появилась Селина со своим забавным птенчиком и даже согласилась немного задержаться с отъездом, так что ей, Ярдли, скучать не приходится. Надо будет постараться, чтобы Мими подписала все необходимые бумаги, тогда Селина получит свою долю в прибыли «Коллекции Киттриджей». Ей ведь совсем не помешают несколько лишних сотен долларов, особенно если она решит уехать от них и продолжать свою независимую, свободную жизнь. Но все же нужно попытаться уговорить ее остаться. Правда, Селина отказывается верить, что в ней здесь особо нуждаются. И Ярдли понимала, что сестра не воспримет ее предложение всерьез до тех пор, пока не услышит того же от самой Мими. Вот почему ей хотелось, чтобы бабушка поскорее возвратилась.

В четверг вечером Ярдли застала Селину только что вернувшейся из магазина.

— Купила материи, чтобы сделать Кэйси костюм для Дня Всех Святых, — сообщила она, доставая из сумки отрез оранжевого шелка в рубчик.

— Собираешься сама сшить ему костюм? — спросила Ярдли, огорченная тем, что Селина не позволила ей купить малышу готовый костюмчик.

Но Кэйси, в конце концов, не ее ребенок, а дитя Селины, так что не ей решать проблемы, связанные с его развлечениями.

Доставая из пакета выкройку, Селина сказала:

— А почему бы и нет? — Потом заговорщицки подмигнула. — Может, займешься с Кэйси, пока я раскрою ткань? Сама понимаешь, это не просто — присматривать за ним и одновременно решать столь трудную задачу, как кройка и шитье. А потом мы пойдем куда-нибудь и закажем себе пиццу.

— Прекрасно, — отозвалась Ярдли. — Дай мне только минут пять, я переоденусь.

Она пошла к себе и сменила строгую одежду, в которой была в городе, на старые джинсы, давно уже предназначенные только для дома, и свободный пушистый свитер.

Когда она вернулась, во взгляде Селины промелькнул чертик.

— Тебе я тоже кое-что купила. Сюрприз. Пойди поищи в ванной.

— Ну к чему это, Селина! У меня же все есть. Зачем ты тратилась?

Однако Ярдли все же заглянула в ванную и разразилась смехом при виде сюрприза — коробки с презервативами, возлежащей на полке среди бесчисленных баночек с кремами и флаконов с краской для волос, принадлежащих Мими.

Спустившись вниз, она спросила, уперев руки в бока:

— Надеюсь, ты хоть немного смутилась, покупая сей продукт в столь больших количествах? В таком случае, ты за свой подвиг заслуживаешь благодарности, сестричка.

— Да чего мне было смущаться, я ведь не для себя покупала. Ты же знаешь, я завязала с мужчинами. Так что я объяснила им там, что покупаю это для тебя.

— Ну, спасибо, Селли, удружила! Однако зря старалась, ты ведь видишь, Саймон с прошлого воскресенья ни разу не появился. Впрочем, меня это мало волнует.

— Да он появится, не переживай. Этого мужика надолго не хватит, даже если он и пыжится, внушая себе, как он счастлив, пребывая в гордом одиночестве. Вот посмотришь!

— Даже если он и появится здесь, я вряд ли выбегу ему навстречу с распростертыми объятиями. Его тут никто не ждет.

— Ладно, чего там загадывать, дорогуша. Как будет, так и будет. Я уверена, что все у вас кончится хорошо.

Ярдли повернулась к сестре.

— Действительно, давай оставим эту тему. Скажи-ка мне лучше, с каких это пор ты завязала с мужчинами? Знаешь, ведь мы не говорили с тобой по душам с тех пор, как ты последний раз была здесь. Рассказала бы, где была, что делала. Мне ведь твоя судьба не безразлична.

Прикусив нижнюю губу, Селина покачала головой.

— Ни о чем я не хочу рассказывать. И прошу тебя, ради Бога, не жалей меня. Я заполучила своего Кэйси и совершенно счастлива. Гляди, какой он у меня удачный вышел.

Ярдли внимательно посмотрела на сестру и заметила, что, несмотря на гордо расправленные плечи и бравый вид, глаза у той исполнены неподдельной грусти. Как, должно быть, она одинока, и как это ужасно — сильно любить кого-то, зачать от него ребенка, а потом растить этого ребенка без любимого, который должен был бы разделять с тобой все связанные с этим радости и огорчения.

Глубоко вздохнув, Ярдли сказала:

— Ладно, пойду займусь с Кэйси, а ты принимайся за свое шитье. И все-таки, Селина, хочу тебе сказать, что, как бы ни было тебе сейчас плохо, пройдет время и настроение твое изменится. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы поверить, что ты до конца жизни хочешь остаться одна. Да, вот еще что, пожалуйста, убери из ванной эту коробку, пока не вернулась Мими.