— Ну в общем-то да, — кивнул я не видя никакого смысла скрывать данный факт.

— Ай-яй, как нехорошо… — поцокал языком недовольно качающий головой Кован. — И спросил. — А они случайно не назвались? Эти так называемые охотники за головами?

— По именам разве что… Бамбо, Гус и Джерод.

— А, известные персоны! — немного успокоился Кован и, чиркнув что-то на чистом листке, сказал. — Ничего разберёмся…

— А что третья управа теперь занимается охраной честных граждан от охотников за головами? — спросил я, чтоб развеять своё недоумение.

— Нет, конечно, но в данном случае…

— В каком данном? — не удовольствовался я многозначительным намеком, ибо ничего он мне не объяснил.

— Ну как же, тьер Стайни, — посмотрел на меня как на слабоумного Кован. — Разве можно допустить, чтоб во вверенном мне городе такие безобразия творились. А ну как леди Кейтлин кому-нибудь расскажет о столь вопиющем случае? Сестре своей к примеру? И что мне тогда делать? Когда граф ди Ноэль меня вызовет и спросит, почему ты такой-сякой до того довёл, что какие-то недоноски смеют сестру моей жены изводить? — И решительно дописав ещё что-то на листке, сказал. — Нет уж. Сегодня же эти охотники во внутреннюю тюрьму переберутся. Посидят… годик-другой… А там видно будет. Может, поумнеют заодно.

— Вот же… — лишь в последний миг проглотил я грязное ругательство. Только этого мне для полного счастья не хватало… Глава третьей управы женат на сестре Кейтлин! Как будто мне мало было дедушки — военного коменданта! Тьма… А бес ещё скотина предлагал сбежать! Далеко бы мы убежали от вездесущих лап Охранки!

— Да ничего страшного, потерпят, — успокоил меня Кован, видимо решивший, что я поражён его решением запереть в подземелье граждан империи без суда и следствия. И заметил: — Им же на пользу пойдёт. А то ведь если леди Кейтлин всерьёз на них разозлилась, то за их жизнь я не дам и медяка.

— А что были прецеденты? — криво усмехнулся я, пытаясь задвинуть подальше совсем мрачные предположения, что же сделают со мной ретивые подчинённые графа ди Ноэля за нанесённую его родне обиду.

— Разумеется, — кивнул зачем-то подвигавший бумаги перед собой Кован и предупредил меня: — Но учтите тьер Стайни — это лишь для ваших ушей.

— Да, я понимаю.

— Тогда слушайте. Леди Кейтлин, как вы не могли не заметить, на редкость экстравагантная особа… И, к сожалению, очень вспыльчивая. Что вкупе с её огромной магической силой порождает целый сонм проблем. Вот, к примеру, не далее как полгода назад она заявилась на званый вечер к герцогине Аутгейт в совершено диком для аристократки мужском наряде. В общем, фурор своим появлением леди Кейтлин произвела… Хотя зачем ей это нужно было — никому непонятно. Её ведь и без того сложно не заметить. Ну и вот… маркиз Фолк, недавно назначенный аквитанский посол, был сражён наповал устроенной леди провокацией. И совершил несколько неподобающий поступок… Будучи в изрядном подпитии не удержался от соблазна похлопать леди Кейтлин по заднице…

— И что? — поторопил я умокшего Кована, всерьёз заинтересовавшись этой историей. Интересно ведь узнать не на своей шкуре, что бы меня ждало, если бы я тогда не поленился встать.

— И всё, — развёл руками тьер Кован. — Нет больше аквитанского посла… Огненным метеором вознёсся на небеса… И пепла собрать не удалось. Не спасли маркиза ни собственные магические силы, ни сильнейшие защитные амулеты. — И потерев ухо добавил. — Как говорит сэр Родерик, его внучка и в обычных условиях сравнима по силе с действительными магистрами, а если всерьёз разозлится, то к ней лучше не приближаться и архимагу. Чревато неприятными последствиями для здоровья…

— Да уж… — только и смог вымолвить я. Похоже, не поможет мне и покупка самого сильного защитного амулета… И поинтересовался: — Так и что же леди Кейтлин никак не наказали за такую выходку? Всё ж таки прилюдно совершённое убийство не так просто замять.

— А за что её наказывать? Факт оскорбления имел место быть, так что леди была в своём праве.

— И всё-таки убийство посла иной державы…

— А что посол? Нового пришлют. Поумней. А сильными Одарёнными, преданность которых империи не подлежит сомнению, не разбрасываются. Их и так слишком мало осталось после мятежа архимагов. Так что леди Кейтлин лишь немного пожурили и отлучили на время от двора. Сам Император говорят, довольно снисходительно отнёсся к выходке своей дальней, но всё же родственницы, и больше гневался на наглого посла. Но родители леди Кейтлин упросили его о подобном наказании для дочери. Хотели привести её в чувство, отлучив от столичных забав…. Отец отыскал ей подобающее занятие — отправил навести порядок в одном из отдалённых от столицы поместий. Вроде как нелюдь там совсем распоясалась — жизни крестьянам не даёт.

— Она и нашему Императору роднёй доводится?.. — совсем уж впал я в отчаяние. Идея повеситься немедля и не мучиться была не так уж плоха на самом деле…

— Конечно. Через мать отца, герцогиню Элингор, которая, как вы наверное знаете, доводится нашему Императору родной тёткой.

Ошибся Тимир… Не загрызут меня родственники Кейтлин. Просто в чистое поле выгонят и псами затравят… За такую выходку в отношении аристократки.

— Ну слава Создателю, что хоть дочерью нашему Императору леди Кейтлин не доводится, — бледно улыбнулся я. Впрочем такой вариант возможно был бы даже лучше — убили бы меня сразу — не мучая.

— Ладно, тьер Стайни, вернёмся к делу, — сказал Кован, — А о родословной леди Кейтлин вы можете расспросить непосредственно её.

— Ага, — криво усмехнулся я и через силу изобразил на лице живейший интерес к тому, что же хочет мне поведать серомундирник.

— Так вот, — продолжил тьер Кован постукивая пальцами по папке с бумагами. — Как мне стало известно, в скором времени в Кельме объявится несколько групп отпущенников…

— А мне-то до них какое дело? — не наигранно изумился я. Причём здесь вообще отпущенники?.. Непонятно… Ведь отпущенниками в простонародье именуются раскаявшиеся грешники, которых прямо у плахи освобождают милосердные святые отцы. Дабы злодеи добрыми делами заслужили прощение и спасли свои души от падения в Нижний мир. Конечно, немногие преступники подобной заступы святош удостаиваются. Лишь те, что готовы посвятить себя служению на благо ордена. И занимаются потом бывшие грабители и бандиты самым что ни на есть благочестивым делом — возвращая утраченное добро их владельцам. А попросту говоря, ловя своих старых приятелей не оставивших свой промысел и посмевших обчистить какой-нибудь денежный дом из принадлежащих ордену или разграбить торговый караван, на который церковниками было выдано страховое поручительство. Но я-то ни в чём таком не участвовал…