Приблизившись к ней, мотоциклист остановился в ярде от нее и снял защитные очки. Лишь у одного из ее знакомых могли быть глаза такой голубизны. Похоже, у нее галлюцинации. Или мания преследования. С каких это пор он ездит на мотоцикле?

— Рэнд! Ни один из твоих акционеров не узнал бы тебя в этом рокерском прикиде. Я же обещала позвонить тебе позже.

Его губы чуть искривились в усмешке.

— Помню, но мне вдруг захотелось глотнуть свежего воздуха. А тут увидел, что ты направилась к горам, и не смог удержаться от искушения последовать за тобой. Ты не против?

Рэнд снова уселся на мотоцикл и сложил на груди руки. Глаза его потемнели, как это бывало раньше, когда его охватывало сильное желание.

Под его взглядом Аннабелл почувствовала себя неуютно.

— Что бы я ни думала, что бы ни хотела, ты все равно уже здесь.

— Так как я нанял классного частного детектива, то, думаю, можно с пользой потратить время и обсудить дело за поздним ланчем.

В общем-то, он прав. Нет никакого смысла уклоняться от неизбежного.

— Как насчет гамбургера? Я собиралась купить один в Парк-Сити.

Рэнд одарил ее своей неотразимой улыбкой.

— По сравнению с фалафел даже гамбургер покажется деликатесом.

— Это что-то вегетарианское?

Он кивнул.

— Одно время я встречался с вегетарианкой.

Аннабелл внутренне напряглась.

— Раз ты употребил прошедшее время, я полагаю, это не та, о которой упоминается в журнале «Тудэйз форчун»?

Он пристально взглянул на нее.

— Так ты прочла статью. Ну и что ты об этом думаешь?

— Автору блестяще удалось скрыть основные факты.

— Главное — то, что в ближайшее время я вряд ли обзаведусь госпожой Данбартон.

— В самом деле?

Ей показалось, что ее сердце стучит слишком гулко.

— Именно так. Что до вегетарианства, я перестал встречаться с ней не из-за этого.

— Понимаю.

На самом деле она ничего не понимала. По правде говоря, упоминание о любой женщине Рэнда почему-то задевало ее.

— Не желаешь спросить, почему?

— Это никак не связано с решением твоей проблемы.

— Тебе же любопытно! С чего ты взял?

В глазах Рэнда появился опасный блеск.

— Потому что от тебя исходят мощнейшие флюиды. Я почувствовал их даже сквозь стены кабинета Романа Луфки. Признайся, что ты рада снова меня видеть.

От внезапной сухости во рту Аннабелл не смогла ничего ответить, и Рэнд понял это.

— Сейчас нам обоим важно понять некоторые принципиальные моменты, так как отныне мы работаем в одной связке.

Ее пальцы судорожно сжали рукоятки руля.

— Твоя интимная жизнь никак не связана с этим делом.

— Не могу согласиться. Для поимки хакера нам придется выработать определенную стратегию, поэтому тебе следует знать, что я в твоем распоряжении в любое время дня и ночи. Из своих источников я выяснил, что в настоящее время у тебя также нет с кем-либо серьезной связи, так что, на мое счастье, ты можешь полностью посвятить себя работе. Как я понимаю, то, что мы с тобой оба свободны, значительно облегчает наше сотрудничество.

Аннабелл была не в состоянии выслушивать весь этот бред.

— Не знаю, как ты, а я просто умираю с голода. На всякий случай, если ты едешь в другую сторону, давай встретимся через полчаса в кафе «Райские деликатесы» на южной окраине Парк-Сити.

— Не беспокойся. Я найду тебя.

Его слова долгим эхом прозвучали в ее сердце.

Это были те же самые слова, что были сказаны им после поимки шантажиста, угрожавшего подложить бомбу в здание компьютерной фирмы, в тот день, когда они впервые встретились в Финиксе.

Закончив писать рапорт по данному делу, она заявила мистеру Данбартону, что в случае возникновения у него новых проблем он может обратиться в полицейское управление, и там кто-нибудь подскажет, где ее найти.

Покидая его офис, она услышала:

— Не беспокойся. Я найду тебя.

Буквально на следующий день, к концу смены, один из ее тогдашних коллег по имени Пако бросил ей:

— Аннабелл, тебя в приемной дожидается какой-то парень. Я и не знал, что у тебя вечером любовное свидание.

Она не поняла, о ком идет речь. После переезда в Финикс в ее жизни не было ни одного сколько-нибудь серьезного увлечения. В полицейском управлении работало несколько привлекательных мужчин, но они были не в счет из-за строгого правила, запрещавшего любовные интрижки среди сотрудников.