— Я говорю вам в последний раз, бросьте глупые шутки! — завопил Пернанен, хотя теперь уже определенно понял, что не в шутках дело.

— Нам не до шуток, — совершенно спокойно по-фински разъяснил высокий. — Вы ищете партизан? Вот мы и пришли. Руки вверх! Быстро.

Пернанен поднял руки. В это время где-то совсем рядом раздался оглушительный взрыв. Лампа в комнате погасла. Пернанен потянулся к ящику стола, где у него лежал пистолет.

Как же советские разведчики оказались в логове врага, как им удалось проникнуть к самому Пернанену? Об этом необходимо рассказать.

В ночь на 16 октября 1943 года из Шалы вышла группа бронекатеров и взяла курс на Великую Губу. Ночь оказалась холодная, ветреная. Лодки, идущие на буксире за катерами, все время захлестывало волной.

— Дадут течь лодки, на чем добираться будем, — сказал Орлов молодому офицеру, который отвечал за высадку десантной группы.

— Ничего, — беспечно отозвался тот, — не растают, не сахарные.

— Не вам высаживаться, так вы и «ничевокаете», — вскипел Орлов. — Прошу немедленно застопорить и проверить лодки.

Не в меру заносчивый офицер хотел еще что-то возразить, но, перехватив полный негодования взгляд Орлова, осекся и дал соответствующий приказ.

Катера застопорили ход. Лодки подтянули к борту. И тут выяснилось, что не зря беспокоился опытный разведчик. Одна лодка дала течь. Пришлось ее бросить.

Катера снова пустились в путь. Вскоре все участники операции стали рассаживаться в трех лодках, по восемь-девять человек в каждой. Да еще оружие и боеприпасы. В общем, нагрузка порядочная. Да при такой волне. Одним словом, потеря одной лодки сказывалась. Проплыть надо было километров двадцать пять — тридцать. Прежде чем попасть в залив, предстояло пройти неширокую горловину, на одном из берегов которой располагались батареи и прожектора противника.

— Грести еле-еле, — предупредил Орлов. — Чтобы ни звука!

Горловину миновали благополучно и рано утром пристали к берегу южнее Великой Губы, километрах в семи-восьми от нее. Две лодки Орлов приказал на руках вынести в лес и здесь замаскировать. Третью причалили к небольшому островку, находящемуся в нескольких десятках метров от берега, на тот случай, если первые две лодки будут обнаружены.

— Дальше будем действовать, как договорились, — тихо сказал Орлов. — Идти всем вместе опасно. У каждой группы есть старший. Сойдемся вот здесь, — и он указал точку на карте.

Сначала разведчики километров на десять углубились в лес и только после этого повернули на север. Каждая из групп самостоятельно пересекла дорогу Великая Губа — Ламбасручей и, пробираясь сквозь чащу леса, достигла заранее подготовленной базы, где раньше располагались Орлов и Васильев.

Когда все были в сборе, началось непосредственное выполнение боевой задачи. Большая группа человек на двадцати возглавляемая Орловым двинулась к Ламбасручью. Остальные остались на месте, чтобы оседлать дорогу и предупредить основные силы, если им из Великой Губы будет угрожать какая-либо опасность.

— Вот что, ребята, — сказал Орлов, когда разведчики проходили близ небольшой деревни. — Здесь сделаем привал. Я на время уйду. Командование примет Романов.

— Хорошо, Алексей, — отозвался высокий, широкий в плечах человек.

Орлов отправился на встречу с Епифановым, от которого должен был получить последние данные о том, что делается в Ламбасручье.

— Давненько не бывал я там, Яшенька, — признался Епифанов.

— Придется сходить.

18 октября отряд, находясь на марше, встретил возвращающегося из Ламбасручья Епифанова. Он подробно разъяснил, что оккупанты занимают три дома на берегу озера. В первом, двухэтажном, находится штаб. Второй, по-видимому, — склад боеприпасов. Третий — казарма, в которой живут почти все солдаты.

— Молодец, спасибо! — просто сказал Орлов. — А теперь марш домой, старик! А то сейчас здесь бал начнется с танцами. Да, вот что: Качанову не забудь от меня привет передать. Так и скажи: Яков привет шлет.

— Ты это серьезно?

— Вполне.

— Хорошо, передам.

Неподалеку от Ламбасручья группа увидела небольшой хутор. Орлов, Романов и Миккоев, тот самый, с которым Алексей ездил в отпуск, вошли в избу. Здесь они застали старика-смолокура Федора Алексеевича Мамонтова и его жену. Старик охотно взялся вывести отряд к финскому штабу.

— Ты, отец, топор с собой прихвати, — заметил Романов. — Если напорешься на белофиннов, скажешь, мол, в лесу призадержался.

Условились так: когда старик станет возвращаться из Ламбасручья и ничего тревожного там не обнаружит, топор он будет держать вверх топорищем. Если же там угроза объявится, он повернет его топорищем вниз.

Тут же разведчики договорились, как будут действовать. Задача осложнялась тем, что нельзя было забросать штаб гранатами. При этом мог взорваться находящийся поблизости склад с боеприпасами. Атаковать решили двумя группами. Одна ликвидирует штаб. Другая в это время блокирует казарму с солдатами.