Шрифт:
— Право, это так неожиданно...
— Открою маленький секрет, Алексей Фролович, — улыбнулся Дзержинский. — Когда меня назначили в Чрезвычайную Комиссию, это для меня тоже было неожиданностью...
Феликс Эдмундович умел разбираться в людях. Не ошибся он и пригласив сотрудничать в Чрезвычайной Комиссии Алексея Фроловича Филиппова.
А. Ф. Филиппов
Удостоверение, выданное А. Ф. Филиппову
Обширные познания бывшего главы банкирского дома «Филиппов и К°» помогли чекистам в борьбе с явным и скрытым саботажем, которым занимались банковские чиновники Петрограда. И документация Коммерческого банка, как и предполагал Дзержинский, оказалась ловкой подделкой: Филиппов это неопровержимо доказал.
В одном из документов, выданных Алексею Фроловичу за подписью Дзержинского, говорится, что
«Всероссийская Чрезвычайная Комиссия просит безотлагательно представить к обозрению А. Ф. Филиппову все необходимые справки, цифровые данные и делопроизводство правления Русско-Балтийского судостроительного завода».
Такого рода поручения А. Ф. Филиппов выполнял неоднократно, а в конце января 1918 года, после недолгой беседы с председателем ВЧК, выехал за границу.
Задание Дзержинского было весьма ответственным и сложным. Государственной независимости соседнего народа, приобретенной в результате Октябрьской социалистической революции, угрожала опасность. Резко обострились классовые противоречия в стране, контрреволюция начала кровавую расправу над пролетариатом. И, самое опасное, — возросла активность немецких империалистов в этой стране, что создавало угрозу революционному Петрограду.
— Доброго вам пути, товарищ Арский, я ждем от вас хороших вестей, — сказал на прощание Феликс Эдмундович.
В архивах сохранились письма «товарища Арского», присланные в ВЧК из-за границы. Это обстоятельные и весьма толковые разборы быстро меняющейся обстановки в стране.
«Наши недруги ведут здесь политику искусственного примирения матросов и солдат с буржуазной белой гвардией, — пишет он на имя Дзержинского. — Все это делается не для отпора немцам, влияние которых здесь велико, а для похода на большевиков в Петрограде».
«Если будет признано необходимым оставить флот здесь на некоторое время, надо прислать в помощь боевых большевиков для поднятия духа матросов».
В другом письме «товарищ Арский» сообщает
«о циркулирующих в здешних кругах мнениях о возможности немецкого наступления на Петроград».
Вся эта информация, как и надеялся Феликс Эдмундович, была весьма своевременна. Данные, о которых сообщал «товарищ Арский», неоднократно докладывались В. И. Ленину.
В марте 1918 года Всероссийская Чрезвычайная Комиссия переехала в Москву. Вскоре после этого уехал в Москву и Алексей Фролович Филиппов, активный и деятельный сотрудник Особого отдела. И не раз еще выполнял он поручения Дзержинского.
ПЕТР ЩЕВЬЕВ
ВЕРНЫЕ РЕВОЛЮЦИОННОМУ ДОЛГУ
На встречах, в особенности с молодежью, едва дойдет до вопросов, меня частенько просят: «Расскажите, Петр Герасимович, про самое интересное в своей жизни». Признаюсь, трудно мне выполнить подобную просьбу. Хочется сказать, что все было чертовски интересно: и мальчишество мое босоногое за Невской заставой, и участие в борьбе за Советскую власть, и уж, конечно, незабываемые встречи с Владимиром Ильичей Лениным, каждая из которых стала как бы школой для молодого коммуниста — школой на всю жизнь.
П. Г. Щевьев
Биография у меня обычная, каких много было за Невской заставой. Родился и вырос в рабочей семье, окончил три класса, а затем пошел по трудовым своим университетам. Сперва учеником в токарную мастерскую, после этого на Семянниковский судостроительный завод, потом на строительство железнодорожного моста через Неву, где довелось отработать целых три года.
Созревание характеров в те времена было стремительным. Сегодня еще ты щенок и за мамину юбку держишься, а завтра, смотришь, уже боец партии.
Никогда не забыть мне 9 января 1905 года. Вместе с колонной рабочих Невской заставы увязались в дальний путь к Зимнему дворцу и мы, совсем еще зеленые хлопцы. Рабочие шли с иконами, с пением молитв, обращенных к батюшке-царю. На Шлиссельбургском проспекте дорогу нам преградила полиция. Ввязываться в стычку никто не стал, молча сошли на невский лед и тронулись дальше по реке. Велика еще была вера в царскую милость, еще не грянули залпы.