— Нет, ничего. Вода есть.

На столе стоял кувшин синего стекла и стакан.

— Спокойной ночи.

Дом поражал тишиной. Кровать хрустела свежими простынями.

Андрей еще раз посмотрел на лебедя, вздохнул и, отойдя к столу, раскрыл большой в черепахе альбом с фотографиями. Чиновничье благополучие было подкреплено здесь вицмундирами, аккуратными пиджаками и горообразными прическами затянутых дам. Девушки были в плоских, поднимающихся к затылку шляпках. Однообразие дважды нарушалось экзотикой запечатленных в назидание потомкам коммершей, где-нибудь в Юрьеве или в Риге. Усы, рапиры, полуведерные кружки презрительно терпели соседство иереев и гимназистов и солидаризировались только с девушкой Гретхен, в которой нетрудно было узнать хозяйку в ее лучшие годы.

Кровать победила и лебедя, и буршей с быстротой, оставившей позади темпы танненбергской операции. Едва коснувшись подушки, Андрей уснул и проспал бы до утра, если бы одна из дверей не скрипнула и не открылась.

Чуткий во сне Андрей раскрыл глаза.

Тихо шаркая мягкими меховыми туфельками, в комнату вошла девушка в одной сорочке. Тусклый свет шел перед нею широким косым лучом. Андрей сел в постели. Девушка шла к столу, держа перед собою руку, как ходят в темноте близорукие.

Андрей кашлянул.

— Ах! — сказала девушка отрывисто, без признака испуга и остановилась. — Кто здесь?

Андрей молчал, не зная, что сказать.

— Я думала, здесь никого нет, — сказала девушка, не делая попыток убежать.

— Нет, здесь занято.

— Простите, пожалуйста. — Она не спеша отправилась обратно.

— Может быть, вам здесь что-нибудь нужно? — спросил Андрей.

— Нет! — досадливо пожав плечами, ответила девушка. Она постояла на пороге и, едва прикрыв за собою дверь, скрылась.

Андрей не нашел на двери ни крючка, ни задвижки и приставил к ней тяжелый резной стул. Теперь уже сон не шел. За стеной скрипел пружинами матрац. Лебедь как будто еще ниже спустился над кроватью. Андрей не гнал сладострастных мыслей. Он привык к ним на походах, на стоянках, как к своему одеялу. Они становились привычным суррогатом любви и страсти. Но с девушкой за стеной они не связывались. Страх?.. Настя Соколова неправа. Не только страх стоит между ним, Андреем, и всеми женщинами фронта…

Во втором часу тишина взорвалась внезапно, на этот раз уже за другой стеной. Пьяные голоса ворвались в комнату. Кто-то взял шумный аккорд на гитаре, баритон начал «Алла-верды». Матрац у девушки ответил энергично и определенно. Видимо, девушка решила встать. Запели хором. Разнообразные звуки позволяли догадаться о происходившем за стеною. Звенели стаканы, бушевали расходившиеся голоса, кто-то даже вздумал громить кулаком дверь в комнату Андрея. По коридору шаркали старушечьи туфли. Вскоре осветилась, ожила и комната одинокой девушки. Комната Андрея была заключена в кольцо ночного веселья, и лебедь победно издевался над альбомом в черепахе, над ковровой скатертью и кружевными салфетками на лаковых столиках…

Заснуть удалось только под утро.

Хозяйка подала без предисловия счет в пятьдесят рублей.

— За что? — спросил огорошенный Андрей.

— За все, — лаконически ответила аккуратная старушка.

— Не буду платить, это мошенничество!

— То есть как так не будете?

— И притом заявлю коменданту.

— Ну, — махнула рукой хозяйка. — Дело ваше, но документ ваш я вам не верну.

— Ну и ну! — ахнул Андрей.

На громкие голоса в комнату заглянуло чье-то лицо.

— У меня дом зарегистрирован, и я к коменданту с вами пойду. Никто вас к нам не звал, милостивый государь. А с Анютой вы ночь провели? Провели. А вино пили? Пили. Иначе что же вы здесь, богу молились, что ли?

В комнату вошел высокий, весело настроенный поручик с непричесанной вихрастой головой и расстегнутым воротом.

— Платите, прапорщик, — сказал он, фамильярно похлопывая по плечу Андрея. — Что вам стоит? Что наша жизнь? Игра!

Андрей снял его руку.

— Да не глядите вы ежом. Что же, вы у коменданта скандал хотите иметь, что ли? Этот приют священный, — он обвел рукой комнату, — все в городе знают. Весело вы будете выглядеть.

— Благодарю за совет. Вы что же, в этом деле заинтересованы?

— Ну, ну, потише, прапорщик! — нахохлился, в свою очередь, поручик и стал большим гребешком причесывать волосы.

Андрей повернулся к нему спиной. Он вынул бумажник, швырнул кредитки на стол и вышел.

На вокзале у коменданта столкнулся со вчерашним поручиком.

— Как спали? — спрашивал он Андрея.

Андрей рассказал.

Поручик хохотал так злорадно, что у Андрея поднялась против него злоба.

— Что вы ржете?