– Что на камне ни высекай, все едино читать здесь некому, – хмуро перебил Костя. – Василий всегда к первенству стремился, славы желал громкой, хоть посмертной, но славы. Вот и надо нам его прославить!

– Как? – спросил Фома.

– Потаня среди нас самый грамотный, пусть он былину измыслит про дела и походы Василия Буслаева, – промолвил Костя, – а мы, вернувшись в Новгород, исполнять ее станем на тризнах и на праздниках. Вот и пойдет слава о Василии Буслаеве среди новгородцев, может, и по всей Руси эта слава пройдет. Человека ведь не токмо меч, но и гусли прославить могут.

– Хорошая задумка! – одобрил Домаш. – У былины-то век дольше человеческого. Коль полюбится она новгородцам, станут они передавать ее, как наследство, детям и внукам своим.

– Так и порешим, – заключил Худион и взглянул на Потаню: – Сможешь?

– Постараюсь, – ответил Потаня.

– Ты бери слова из души своей, тогда непременно получится, – посоветовал Фома, положив ладонь Потане на плечо.

Говорят, очищается человек, изведав несчастья в полную меру. Говорят, прозреет он и поймет, что есть жизнь, в последний ее миг.

Стояло лето 1148 года.

Появившись в середине XII века, былина о Василии Буслаеве пережила столетия и дошла до наших дней.