— Спасибо, добрый человек, — принцесса смогла-таки улучить момент и вставить слово в хвалебную оду торговца самому себе, — вот мы и добрались. Да будут удачными твои сделки! Прощай!

— Пожалуйста, милая девушка. И вам тоже удачи, сказители. Да благословит вас Храм!

Торговец с сожалением ссадил пассажиров и подъехал к воротам. Когда до них добрались Джей и Элия, вновь надвинувшая капюшон на глаза, он уже заплатил пошлину и въехал в город.

Стражник лениво оглядел потрепанных путешественников и процедил сквозь зубы привычные слова:

— Кто вы и с какой целью прибыли в пресветлый Альш?

— Мы простые сказители, добрый человек. Меня зовут Джей, а мою сестру — Элия. Мы пришли в ваш город в надежде заработать себе на хлеб с маслом, — с показным смирением ответил принц и прибавил с толикой лукавства: — А также на мясо и пиво.

Такого рода притворство-розыгрыш ничуть не унижало самолюбивого бога.

Стражник ухмыльнулся в усы, небрежно махнул рукой, перехватил поудобнее древко намявшей руку тяжелой алебарды и бросил:

— Проходите, бродяги. Писарь, запиши их.

Молоденький юноша старательно склонился над здоровенным талмудом, выводя чуть ли не остреньким носом вместо пера: «Странствующие сказители Элия и Джей. Проход беспошлинный».

Покончив с формальностями переписи, путники вошли в город. Джей потянул носом, ловя запахи съестного, и пожаловался:

— Я так голоден, что готов зажарить и съесть собственные сапоги.

— Они у тебя такие старые, наверняка после жарки окажутся жесткими и невкусными. Лучше попробуй их потушить, — дала дельный совет Элия.

Бог хмыкнул. Лавируя в толпе, брат и сестра двинулись в глубь города, оглядывая трактирные вывески и выбирая место победнее. Мимоходом Джей пробормотал, скользнув взглядом по какому-то невзрачному парнишке:

— Плохо работает. Его уже пару раз могли повязать хваты, если бы смотрели чуть внимательнее.

— Конечно, братишка, куда ему до тебя! Ведь ты у нас в этом деле просто божественно хорош! — скаламбурила Элия.

Принц гордо улыбнулся и украдкой продемонстрировал принцессе свежесрезанный пухленький кошелек. Теперь было с чем посетить трактир. Но лоулендцы все медлили, выбирая заведение, на которое вполне могло бы хватить денег у «поиздержавшихся в пути сказителей», еще не начавших карьеры в большом городе. Наконец, когда улицы стали теснее, а дома превратились в лачуги, путешественники обнаружили подходящую забегаловку.

«У Грязного Гарви» — гласила поблекшая от времени и треснувшая в нескольких местах деревянная вывеска с изображением жирной и весьма разбойной морды.

«Как правдиво», — умилилась девушка, переступая заплеванный, а может, и заблеванный порог трактира, и предоставила право действовать брату.

Наглой, развязной походкой подойдя к стойке, Джей покрутил в пальцах пяток мелких монет из украденного кошеля и щелчком отослал их хозяину.

Жадная рука бугая-трактирщика тут же схапала медные кружочки. Скосив маленькие поросячьи глазки на посетителей, трактирщик буркнул:

— Что жрать будете?

— А что ты можешь предложить, о любезный хозяин? — вежливо спросил Джей, паясничая, чтобы позабавить и подбодрить усталую сестру.

— Чё? — с угрозой переспросил трактирщик, нависая над стойкой.

Девушка наступила на ногу брата острым подкованным каблучком сапога и, откинув с лица капюшон, послала хозяину одну из своих самых ослепительных улыбок.

— Он спрашивает, что есть из жратвы, красавчик. Не обращай на моего братца внимания, его в детстве мамочка уронила из люльки вниз головой, а поймать не успела. Ни на что он после этого не горазд, кроме как языком молоть. Вот в сказители и подался.

— Жратва как обычно. Мясо, сыр, хлеб, пиво. — Свиное рыло трактирщика, которого даже родная маменька не назвала бы красавчиком, расплылось в немыслимом оскале, отвечая на улыбку девушки.

— Тащи все, и побольше, — радостно объявил Джей и плюхнулся за свободный и сравнительно чистый стол в углу.

В ожидании ужина принцесса окинула взглядом берлогу, в которой они оказались. Закоптелый потолок, грязнущие слюдяные окна, пол, никогда не встречавшийся с метлой и половой тряпкой, изрезанные «глубоко философскими» надписями грязные столы (а народ-то в городе грамотный!) и прочные скамейки, намертво прибитые скобами к доскам. Драться деритесь, а меблировку не портить!

На путешественников в открытую или исподтишка поглядывали немногочисленные посетители трактира, более всего напоминающие беглых каторжников, шлюх, попрошаек или наемных убийц самого низкого сорта. Именно в такой дыре прославленным сказителям суждено было начать свою головокружительную карьеру.