Отметим такую интересную деталь.

В 1918 году было провозглашено Королевство сербов, хорватов и словенцев. Но уже в 1929 году оно было преобразовано в Королевство Югославия. (И никаких коммунистов!). В этот момент король Югославии Александр начинает активно искать поддержки, причем именно в Париже.

Итак, в 1929 году провозглашается Югославия. В 1934 году в Марселе хорватские националисты (как считается, по заказу Берлина и Рима) убивают югославского короля Александра и главу МИД Франции Луи Барту. Убийство происходит в самом начале переговоров, в ходе которых югославский лидер и французское правительство собирались обсудить совместные действия, направленные на союз против нацистской Германии.

После смерти короля Александра новым королем был провозглашен его сын Петр II Карагеоргиевич. Ввиду малолетства нового монарха регентом при нем был провозглашен принц Павел Карагеоргиевич. Принц Павел пытался соблюдать межнациональный баланс, а в своей внешней политике он опирался на нацистскую Германию.

Весной 1941 года великосербски настроенный генералитет во главе с генералом Душаном Симовичем совершил государственный переворот. Принц-регент Павел был депортирован в Германию, а Петр II Карагеоргиевич был провозглашен действующим монархом.

Однако режим Симовича и короля Петра продержался всего неделю. Через неделю фашистская Германия начала агрессию против Югославии. Король Петр и генерал Симович бежали в Лондон. Началась национально-освободительная борьба югославского народа.

Как мы уже писали выше, на события Второй мировой войны наложилась борьба сторонников "Великой Сербии" и Югославии – четников Михайловича и партизан Тито.

Эта борьба закончилась победой партизан Тито.

После войны Тито выстраивал сложный этно-клановый баланс внутри Югославии. Выстраивание баланса проходило с учетом личностных и этнических особенностей самого югославского лидера.

Во-первых, Тито не любил и побаивался многочисленной сербской и великосербски настроенной монархической эмиграции в США и Великобритании.

Во-вторых, будучи этническим хорватом, Тито осознавал, что основной "государственный этнос" – сербы – вряд ли будут до конца доверять ему, как главе государства.

В-третьих, Тито не мог не осознавать, что среди его соотечественников-хорватов сильны сепаратистские настроения, а также еще живы усташские традиции.

Поэтому Тито, с одной стороны, давил "великосербский национализм" во всех его формах. С другой же стороны, он активно выдвигал на руководящие должности на федеральном уровне в Югославии хорватов и словенцев.

Вам это ничего не напоминает? Это же прямая аналогия с Иосифом Виссарионовичем! Тито – хорват, ему сербское доминирование ни к чему. Сталин – кавказец. Он не может не поднимать тост "За русский народ!", но при этом он боится "русских движений". И давит их – в Ленинграде или где-нибудь еще. Однако он одновременно с этим не может не заигрывать с "русскими движениями", потому что в противном случае его политически просто нет.

И Сталин пытается балансировать. С одной стороны – Берия. С другой – тост "За русский народ!". Пока он держит "середину" (при страшной внутренней талантливости и свирепости) – Система держится. Потом она какое-то время держится по инерции. А дальше возникает ССГ, Союз Суверенных Государств – Федерация Горбачева и Россия Ельцина.

Но вернемся к Тито. К уже сказанному выше добавим, что Тито также "округлял" в пользу Загреба и Любляны (то есть, за счет сербов) административные границы республик.

Кроме того, хорваты и словенцы пользовались и значительной конфессиональной автономией. Католицизм (именно его исповедуют хорваты и словенцы) имел в Югославии больше свободы, чем православие.

Такая политика Тито не могла не возмущать сербов. Сербы – как главный государствообразующий этнос – несли основную нагрузку при строительстве Югославии, а значительную часть решающих государственных постов занимали хорваты и словенцы.

Но и хорваты, и словенцы были недовольны такой политикой. Они, конечно, оказывались на высших постах в Белграде. Но они, в то же время были уверены, что они, в отличие от сербов, "исконные европейцы", и избавившись от "рыночного социализма" и "сербской обузы", быстро войдут в сообщество "цивилизованных стран".

Поэтому складывалась парадоксальная ситуация, когда в существовании единого югославского государства был фактически заинтересован только сам Тито и его ближайший круг. А значит, единственное, что мог Тито, – это поддерживать некий относительный баланс между сербами, хорватами и словенцами в руководстве СФРЮ.

В 1980 году Тито скончался.

После его смерти процесс усиления национализма в республиках начинает нарастать.

В 1987 году Милошевич запускает великосербский процесс в своей республике. Аналогичные процессы происходят в других республиках.

К 1991 году складывается парадоксальная ситуация. Хорватия и Словения уже открыто взяли курс на отделение, а в Белграде на главных постах – премьера и главы президиума (президента) СФРЮ находились два хорвата – Анте Маркович и Стипе Месич (нынешний президент Хорватии). Кроме того, глава МИД Лончаревич, командующий Югославской народной армией Кадиевич, главком авиации Юрьевич, глава разведки Мустич – также были хорватами.