Любой другой на ее месте заверил бы: «Дело не в тебе, дело во мне», лишь бы отвязаться. Но она была честной с Джастином.

— Ты не тот, кого я ищу, — ответила она.

Она искала мужчину, который не страшится железа и веревок. Кого-то вроде Гарри Гудини. Мужчину, который вывернет ее наизнанку, заставит чувствовать, потому что ничто другое, видимо, не может. Она забиралась в платяной шкаф и резала себя бритвой, но ничего не ощущала. Водила рукой по пламени свечи, но все напрасно. Достаточно было закрыть глаза — и все возвращалось.

Джастин заплакал, когда она его бросила, словно в подтверждение ее правоты.

— О господи, Джастин. Найди себе хорошую девочку. Получше, чем я. Только меня тебе не хватало. Скажи спасибо за добрый совет.

После этого Джастин перестал с ней здороваться. Он носил черную куртку, хотя на дворе стоял август, и солнечные очки по вечерам. Над ним посмеивались.

— Ты похож на идиота, — сообщила Эльв, случайно встретив Джастина в кондитерской.

Она пришла туда с Брайаном Престоном, который был известен тем, что принимал наркотики и спалил семейную дачу в Беркширских горах. Брайан был глупым, симпатичным и забавным.

— Хотя бы очки сними, — посоветовала Джастину Эльв.

Он повиновался, и стало ясно, что он опять плакал. Неужели никто не видит, на что похож реальный мир? Слабость Джастина была отвратительна. Сосед, мистер Вайнштейн, умер, и теперь его бассет день и ночь сидел на лужайке. Миссис Вайнштейн не пускала пса в дом. Каждый раз, проходя мимо него, Эльв хотелось плакать. Надо это прекратить. Что толку? Все равно что пытаться завоевать место при дворе в Арнелле или избавиться от черного зернышка в груди, от привкуса лжи и железа. Она плакала, когда мужчина в машине отвез ее к себе и запер в комнате, но перестала, поняв, что это бесполезно. Она сделала все, что попросила королева, но ничего не получила взамен. Арнелль ни на что не годен.

Она решила изменить историю.

Она перейдет на другую сторону.

Город зарос диким виноградом, глицинией, сорняками в три фута высотой. Такое уж выдалось лето: грозы, град. Однажды душным вечером в новостях сообщили о странном дожде из живых лягушек. Дети выбежали на улицу с банками из-под майонеза, чтобы ловить их, точно светлячков. Воздух был наэлектризованным, раскаленным, он давил, навевал сон, заставлял забыть о заботах и утешиться ложью. Даже умных людей легко обвести вокруг пальца, особенно собственным детям. Когда все вокруг пахнет дымом, как понять, что горит? Все улики были для Анни простым совпадением. В огороде валялась пачка сигарет, хлопали двери, мальчишки бросали камешки в окно. Однажды вечером под изгородью сидел Джастин Леви в черной куртке и плакал. Если бы Анни сложила кусочки мозаики, она смогла бы их расшифровать.

Анни навестила мать и попросила совета. Она тревожилась о сестрах Стори. Одна совсем притихла, другая вела себя надменно, третья на глазах исчезала, становясь совсем другим человеком. Возможно, развод и предательство Алана повлияли на них намного сильнее, чем сперва казалось. Или во всем виновата Анни? Она переживала из-за своего прокисшего брака и искала утешения в огороде, а не у дочерей. Она замкнулась, не ходила на свидания, почти не встречалась с друзьями. Плохой пример выживания.

— В переходном возрасте характер часто портится, — напомнила Наталия. — Растить детей непросто.

— Я была такой же?

— Ты хорошо себя вела, так что обошлось без наказаний. Но часто плакала без причин. Это очень эмоциональная пора. Все время пробуешь что-нибудь новое и обжигаешься.

— Я была похожа на Эльв? — настаивала Анни.

— Нет, — Наталия покачала головой.

Весной парижский ухажер еще долго бродил вокруг дома после отъезда девочек. В том же месяце Наталия убирала в гостевой комнате и нашла под кроватью нож и кусок веревки. Она перевезла спасенного котенка из Парижа в Нью-Йорк. Сейди сидела у нее на коленях днем, пока Мартин дремал. Наталия часто вспоминала ночь, когда насквозь промокшая внучка проскользнула в квартиру, одновременно ожесточенная и растроганная.

— Не была.

В последний визит сестер Наталия нашла Эльв в своем платяном шкафу. Внучка спала на полу, свернувшись клубочком, как маленькая девочка. Шкатулка с драгоценностями была открыта, и золотая цепочка пропала. Наталия не сомневалась, что Эльв поносит ее и вернет. Но цепочка пропала навсегда.

Иногда Наталия смотрела на внучку — на ее покрытые черным лаком ногти, на выражение лица, когда она считала, что ее никто не видит, на аккуратные порезы — и боялась за нее. Ее подруга Лия Коэн считала, что демоны охотятся на юных девушек. Они проскальзывают в окна и хитростью открывают двери. Наталия всегда слушала подобные истории вполуха, но теперь не могла от них отмахнуться. Она начала запирать двери во время визитов Эльв, чтобы никто не вошел и не вышел. Она выросла с уверенностью, что можно потерять человека, даже если он сидит в соседней комнате. Наталия постаралась вспомнить предостережения подруги. Она не любила вмешиваться в дела дочери, но все же взяла Анни за руку, прежде чем отпустить ее домой.

— Хорошенько следи за Эльв, — посоветовала она. — Загляни ей в душу.

Она начала поиски с чердака. Дом купили во многом из-за него: большое пространство под покатой крышей, старый боярышник, бросающий тень в окно. Идеальное место, чтобы растить трех девочек. Старинную деревянную мебель покрасили в белый цвет, стены обклеили обоями. Анни нашла обувную коробку, где раньше лежала марихуана, а теперь украденный из бабушкиной аптечки демерол. К стене платяного шкафа были приклеены фотографии Эльв, целующейся с разными мальчиками. И еще загадочная карта. Зеленые чернильные тропинки вели через терновый сад. Демоны сплетались в безумном непристойном объятии.