Шрифт:
* * *
Курили, пили и молчали, чуть усмехались; но затихали все печали и выдыхались. * * *
Бог шел путем простых решений, и, как мы что ни назови, все виды наших отношений — лишь разновидности любви. * * *
Тяжки для живого организма трели жизнерадостного свиста, нету лучшей школы пессимизма, чем подолгу видеть оптимиста. * * *
Если нечто врут мои друзья, трудно утерпеть, но я молчу; хочется быть честным, но нельзя делать только то, что я хочу. * * *
Не могут ничем насладиться вполне и маются с юмором люди, и видят ночами все время во сне они горбуна на верблюде. * * *
Мы одиноки, как собаки, но нас уже ничем не купишь, а бравши силой, понял всякий, что только хер зазря затупишь. * * *
По собственному вкусу я сужу, чего от собеседника нам нужно, и вздор напропалую горожу охотнее, чем умствую натужно. * * *
Нам свойственна колючая опаска слюнявых сантиментов и похвал, но слышится нечаянная ласка — и скашивает душу наповал. * * *
Ты в азарте бесподобен ярой одурью своей, так мой пес весной способен пылко трахать кобелей. * * *
У нас легко светлеют лица, когда возможность нам дана досадой с другом поделиться, с души содрав лоскут гавна. * * *
Люблю шутов за их потешность, и чем дурнее, тем верней они смягчают безутешность от жизни клоунской моей. * * *
Я вижу объяснение простое того, что ты настолько лучезарен: тебя, наверно, мать рожала стоя, и был немного пол тобой ударен. * * *
Хоть я свои недуги не лечу, однако, зная многих докторов, я изредка к приятелю-врачу хожу, когда бедняга нездоров. * * *
То истомясь печалью личной, то от погибели в вершке весь век по жизни горемычной мечусь, как мышь в ночном горшке. * * *
Стал тесен этот утлый водоем, везде резвятся стаи лягушат, и даже в одиночестве моем какие-то знакомые кишат. * * *
У тех, кто в усердии рьяном по жизни летит оголтело, душа порастает бурьяном гораздо скорее, чем тело. * * *
Я курю возле рюмки моей, а по миру сочится с экранов соловьиное пение змей и тигриные рыки баранов. * * *
Мой восторг от жизни обоснован, Бог весьма украсил жизнь мою: я, по счастью, так необразован, что все время что-то узнаю. * * *
Давно живу как рак-отшельник и в том не вижу упущения, душе стал тягостен ошейник пустопорожнего общения. * * *
Когда среди людей мне одиноко, я думаю, уставясь в пустоту: а видит ли всевидящее око бессилие свое и слепоту? * * *
Быстрей мне сгинуть и пропасть, чем воспалят мой дух никчемный наживы пламенная страсть и накопленья зуд экземный. * * *
В эпоху той поры волшебной, когда дышал еще легко, для всех в моей груди душевной имелось птичье молоко. * * *
Сбыл гостя. Жизнь опять моя. Слегка душа очнулась в теле. Но чувство странное, что я — башмак, который не надели. * * *
Поскольку я большой философ, то жизнь открыла мне сама, что глупость — самый лучший способ употребления ума.