Он допил пиво, со стуком опустил пустой бокал на стойку и нетвердой походкой направился к выходу. Подойдя ближе к компании за столом, качнулся в сторону предводителя, задел его локтем, из-за чего тот пролил пиво, которое нес ко рту. Байкер развернулся к нему, глаза метали громы и молнии.

— Извини, братишка, я не нарочно, — Молот очень постарался говорить слабым голосом жертвы. — Перебрал немного. Не очень я вам тут?..

— Ты что — нарываешься?!

Молот распахнул глаза с выражением пьяной невинности.

— Как можно! Что ты! Вы такие крепкие ребята. — Он дружелюбно ухватил байкера за руку повыше локтя и улыбнулся. — Иду домой баиньки. Всем спокойной ночи.

И пьяной походкой побрел к задней двери.

На улице холодно. Над головой — совершенно черное небо. С этой стороны паба было полно изрядно перебравших клиентов. Молот, все так же покачиваясь, прошел мимо них до конца узкой улочки и остановился у пустыря, на котором между кучами мусора стояли припаркованные машины и мотоциклы.

Ждать пришлось недолго. Дверь распахнулась, из паба вывалился байкер в сопровождении разъяренных приятелей. Они были вооружены бейсбольными битами и цепями и готовы к драке. Байкер подошел к Молоту, развернул к себе. Молот сделал вид, что страшно удивился.

— Я что-то не понял, чего ты выделывался, — процедил байкер, — подмигивал мне, хихикал. Может, ты, конечно, педик — мне фиолетово, но надо тебя научить, как себя вести.

Изо рта несло пивом и гнилью. Молот изобразил испуг:

— Вы ч-чего, ребята… что я т-такого вам сделал?

— Довыеживался. Все, тебе хана.

Кто-то обхватил его сзади. Он для порядка немного посопротивлялся, но позволил им это сделать.

— Держи его, братва.

Байкер ткнул его кулаком в живот. Молот согнулся пополам, как от боли. Остальные заржали. Байкер ударил еще раз.

Молот поднял глаза, тяжело дыша. В ожидании ударов он напрягся, но они ему докучали не более комариных укусов. Ему не было больно. Он не позволил бы причинить себе боль. Он, как губка, впитывал удары, готовясь к главному.

Байкер вытащил из кармана куртки топорик. На покрытой пятнами стали с зазубринами тускло отразился свет дальнего фонаря. Он размахнулся, сделал вид, что собирается ударить. Молот дернулся. Байкеры снова заржали.

— Сдрейфил? — Вожак ухмыльнулся. — Погоди, еще не то будет! Я с тобой разберусь.

Прихвостни ржали и улюлюкали. Постукивая битами о ладони, позвякивая цепями, заводились еще сильнее. Байкер ухмылялся, явно получая удовольствие от реакции зрителей.

— Отпустите его, — распорядился он. — Давайте-ка теперь его чуток погоняем.

Молота отпустили, он упал на колени.

— Поднимайся, ты, мудак! — рявкнул байкер. — Не распускай сопли!

Байкеры окружили победителя-охотника и поверженную жертву, дичь, которая закрывала голову руками. Они тыкали в нее битами, разогреваясь в ожидании сигнала, когда можно будет дать волю рвущейся наружу агрессии.

— А ну-ка, поднимите это чучело!

Молота поставили на ноги. В глазах байкера плясало пламя:

— Ты, парень, не с тем связался.

Молот улыбнулся в ответ и выпрямился во весь рост. Он больше не изображал испуг, от пьяной неловкости не осталось и следа — внутри та дрожь нетерпения, которая возникала всегда, когда он чувствовал, что вот-вот утолит жажду крови.

— Ты тоже, — сказал он и боднул байкера.

Голова байкера мотнулась назад, из носа хлынула кровь, но он не упал.

Остальных такой поворот поразил настолько, что они не смогли ничего предпринять и тут же за это поплатились. Молот развернулся волчком, ловким движением выбил топорик из рук одного из байкеров, одновременно вывернул биту у ближайшего к нему и тут же стукнул его по голове. Удар был таким мощным, что череп байкера лопнул, как бумажный пакет. Он упал на колени, уши заливала кровь. Другие остолбенели, не зная, вступать в драку или дать деру, но Молот не оставил им выбора.

Он крутил битой, как бамбуковой палкой в восточных единоборствах, глядя в глаза каждому, кто оказывался в пределах удара. Они поменялись местами — дичью стали они. Еще один байкер — толстый бородатый тип, который особенно его донимал, вытащил из кармана нож и прыгнул на Молота. Он увернулся почти с балетной грацией, дернулся влево, вправо, потом снова влево. Байкер за ним не поспевал. Молот блеснул зубом.

— И это все, на что ты способен? — сказал он. — Надоел ты мне.