– Что ж, раз ты и впрямь такого обо мне мнения, – злобно начал он, – сам пошел к чертовой бабушке! – И он резко развернулся и зашагал прочь с высоко поднятой головой. Слабый ответный удар, но он пришелся в цель.

Из весовой вышла Джен, направилась ко мне. Я смотрел, как она вышагивает по траве, с каким-то новым особым интересом. Она заметила мой взгляд и насмешливо скривила губы.

– Ну, что, передумал, любовничек? – тихо спросила она, подойдя почти вплотную.

– Нет, – ответил я. Но разве это было правдой?

– Жаль, – заметила она. – Так ты уверен, что не хочешь приехать ко мне в гости, поскакать на лошадках?

– Я же говорил тебе, не могу. Рисковать с такой шеей нельзя.

– Да не в этом смысле, глупенький! – Она улыбнулась. – Я устрою тебе скачки, где с твоей шейкой ничего не случится. – И она облокотилась на перила, и теперь ее бедро терлось о мою ногу.

– Веди себя прилично, Джен! – одернул ее я.

– С какой такой стати? – хихикнула она. – Я свободна, разведена и богата, или ты забыл? Такие женщины по определению не могут вести себя прилично. Давай трахнемся?

– Джен! Пожалуйста, прекрати!

– Боже, – протянула она и резко выпрямилась. – Да ты и в самом деле смутился. Надо же! Думала, такие странные старомодные мальчики давно перевелись.

Я наверняка старомоден. Но странный?..

Может, и так. Но значит ли это, что я хочу стать любовником Джен?

Нет, решил я. Не хочу. Она мне не нужна.

Мне нужна только Клаудия.

Истинной целью приезда в Сэндаун было желание повидаться с Джолионом Робертсом.

В утренней газете сообщалось, что одна из лошадей, участвующая в третьем забеге, принадлежит виконту Шеннингтону, вполне вероятно, та самая, которой Робертс владеет совместно с братом.

Во время первого и второго забегов я высматривал полковника Робертса на трибунах, но, к моему удивлению, видно его нигде не было. Прекрасная погода привлекла в Сэндаун целые толпы зрителей, к тому же и соревнования обещали быть интересными – просто скачки на скорость и разные варианты стипль-чеза, и все это вперемешку. Как было указано в программке, всего должно состояться восемь забегов. Первым заездом дня стала гонка на одну милю, где жокеи из обеих групп соревновались друг с другом только на скорость.

Перед третьим забегом я спустился к парадному кругу. И конечно, он был тут как тут. Джолион Робертс стоял на траве в центре группы из трех мужчин и двух женщин – никого из них я не знал.

Я пробрался к тому месту в ограждении, откуда должен был выйти Робертс со своей компанией, и стал ждать.

Он увидел меня, находясь всего в пяти шагах, и если и был шокирован или удивлен, то никак этого не показал. Однако от внимания моего не укрылось, как он слегка покачал головой, многозначительно глядя мне в глаза.

И, как истинный джентльмен, отошел в сторону и пропустил вперед своих знакомых.

– Бар «Чейзерс», после шести, – тихо, но отчетливо бросил Джолион Робертс, проходя мимо меня гвардейским своим шагом. Я стоял и наблюдал за тем, как он взял под руку одну из дам. Он ушел и не обернулся. Смысл его слов, произнесенных так тихо, был абсолютно ясен: «Не останавливайте меня сейчас. Поговорим позже, с глазу на глаз».

Я пришел в бар «Чейзерс» раньше его. И наблюдал за шестым забегом на экране большого телевизора, вмонтированного в стену, предварительно заняв столик в самом дальнем от двери углу и как можно дальше от барной стойки.

Я сидел и поглядывал на дверь. На столике передо мной стояли два бокала вина – красного и белого.

Вот в дверях появился Джолион Робертс, остановился на секунду, оглядел зал, затем направился прямо ко мне и уселся напротив.

– Вы уж извините, сэр, – сказал я. – Просто не было другого способа связаться с вами.

– У вас есть для меня новости? – спросил он.

– Хотите выпить? – Я кивком указал на бокалы с вином.

– Нет, спасибо, – ответил он. – Не хочу.

– Тогда, может, безалкогольный напиток? – спросил я.

– Нет, спасибо. Ничего.

– Жаль, что так получилось с вашей лошадью, – сказал я.

Она упала на втором препятствии и сломала ногу.

– Такие вещи случаются, – сказал он. – Жена огорчилась больше, чем я. Если честно, этот случай помог разрешить проблему, что делать дальше с этой никчемной тварью. Да она не выиграла бы скачки, даже если б стартовала еще вчера. – Он громко усмехнулся собственной шутке – привычка, которая меня всегда раздражала. – Ладно. Выкладывайте, что раскопали.