Петрович пошарил правой рукой под креслом, вытащил два коржика в целлофановом пакете, с сожалением посмотрел на них и вернул обратно.

— Потом выброшу, неохота вылезать.

Данилов не обратил на его слова никакого внимания. Он решал проблему — перезагружал «зависший» наладонник. Все наладонники отличались паскудным свойством, отказываться понимать и выполнять команды, как минимум дважды за смену. Ничего не поделаешь — приходилось терпеливо перезагружать их, порой и по два раза кряду.

С одной стороны, наладонники были удобны — позволяли связаться с подстанцией или с Центром практически отовсюду, облегчали запрашивание места на госпитализацию больного и помогали, благодаря встроенной в них функции навигации, быстрее находить нужный адрес.

С другой стороны, благодаря наладонникам, начальство, как подстанционное, так и станционное, круглосуточно могло отслеживать перемещение бригад, что лишало последних возможности «отстояться» в укромном месте или заехать куда-то по своим делам. Кроме того, надо было помнить о зарядке основного и дополнительных аккумуляторов и беречь дорогостоящий прибор от ударов и падений… Но в целом, Данилов признавал, что с наладонником работать было удобнее, чем без него…

— Ничего себе! — Данилов даже присвистнул от удивления, увидев на экране информацию по следующему вызову.

— Что такое, Владимир Александрович? — подала голос Вера.

— Вызывает наше отделение милиции, женщина двадцать семь, плохо с сердцем…

— Они что, с ума сошли — передавать нам такой вызов? — удивлению Петровича не было предела. — Мы же ехать будем на него три часа…

— Сейчас переговорю… — Данилов нажал на кнопку, вызывая подстанцию.

Петрович тем временем вывел машину на Ярославское шоссе.

— Лен, я по поводу вызова… — начал Данилов.

— Можешь не продолжать, — по голосу Котик чувствовалось, что она чем-то раздражена. — У меня все врачебные бригады в разгоне, а фельдшерскую я на такой повод послать не могу…

— Но мы же на другом конце…

— Владимир Александрович, вы освободились? Освободились? Отправляйтесь на новый вызов! В примечании укажете причину долгого приезда! Что-то еще?

— Спасибо, Елена Эдуардовна, вас понял, еду на вызов, — в тон диспетчеру ответил Данилов и отсоединился.

— Совсем уж сдвинулась девка! — выполняя разворот под Северянинским мостом, высказался Петрович, недолюбливавший вредную и резковатую в общении Котик.

— Ее можно понять, — сказал Данилов, рассматривая высотки, протянувшиеся вдоль шоссе, словно гигантские зубы. — Два месяца назад у поросят («поросятами» назывались сотрудники соседней подстанции, заведующая которой носила фамилию Свиньина) прошел вызов на дом к женщине тридцати лет, повод — плохо с сердцем. Диспетчер отправила на вызов свободную фельдшерскую бригаду, которая напоролась на классический осложненный задний инфаркт…

— У бабы в тридцать лет?! — изумился подкованный в медицине Петрович. — Инфаркт?

— У женщины тридцати лет, — подтвердил Данилов, делая ударение на слове «женщины». — На фоне сахарного диабета первого типа. Редкость, конечно, но тем не менее. Так вот, умерла она при фельдшере, не дождавшись приезда «спецов»…

— Фельдшера небось затрахали и высушили? — предположил Петрович.

— Нет, — покачал головой Данилов. — Фельдшеру ничего не было — он сделал все правильно. Обезболил, наладил соответствующую капельницу и вызвал «на себя» специализированную бригаду. Досталось диспетчеру — ее уволили по статье, старшему врачу и самой Свиньиной, которая в то время загорала в Хургаде…

— Ей-то за что?

— Недоглядела, недоработала, не предусмотрела, — пожал плечами Данилов. — Начальник всегда виноват. Даже на расстоянии трех тысяч километров. На то он и начальник.

— Это точно, — кивнул Петрович. — Вон, где-нибудь в вытрезвителе менты клиента изобьют, так вместе с ними и областному милицейскому начальнику пинка под зад дают… Я считаю — справедливо!

— А я так не считаю, — Данилов потер кончиками пальцев виски, пытаясь изгнать головную боль в зародыше. — Есть инструкция, которая регламентирует порядок отправки бригад на вызовы, и все диспетчеры ознакомлены с ней под расписку. В чем тут вина Свиньиной? Разве она должна проводить свой отпуск в диспетчерской?

— Наша-то в воскресенье целый день на подстанции проторчала, — ответил Петрович, имея в виду Новицкую.

— Дело хозяйское, — буркнул Данилов, извлекая из кармана упаковку седалгина.

Петрович покосился на то, как доктор «насухую», не запивая, глотает две таблетки подряд, и вздохнул, но ничего не сказал. Он хорошо знал, что головная боль располагала Данилова к молчанию и тишине…

— Ну, вы даете, медицина, — развел руками майор, сидевший в огороженной прозрачным пластиком дежурке, — не прошло и полгода…