На протяжении всего Танаха мы встречаем описание различных попыток человека понять природу Бога. Например, Моисей просит Бога дать ему увидеть Его. Бог показывает ему себя “сзади” и, по сути, сообщает ему свои свойства: “Бог милосердный и милостивый”. Подобная характеристика подчеркивает отношение Танаха к Богу как к категории духовной, и в тех местах, гае, казалось бы, возникают трудности с представлением о Боге как об абсолютно трансцендентной сущности, Танах, в конце концов, справляется с ними, полностью сохраняя свой трансцендентальный подход.

Однако одна трансцендентность еще не делает представление о Боге в Танахе уникальным. Античный дух в Греции, так же как и Танах, пришел к понятию трансцендентного Бога. Учения Платона и Аристотеля включают в себя представление о некоем высшем начале, абсолютной вечной сущности, идее идей, первопричине. Характеризуя это вечное начало, Платон и Аристотель прибегают к выражениям, указывающим на трансцендентность последнего.

Уникальность нового представления о Боге, открывающемся в Танахе, состоит в том, что Бог, помимо трансцендентности, обладает еще двумя важными характеристиками: Бог Танаха личностей (персонален) и нормативен. Языческие Боги тоже личностны, но они не трансцендентны, они являются частью существующего реального мира, а греческая философская концепция Бога исключает его личностность.

Танахическое понимание Бога как Бога персонального, Бога личностного предполагает наличие волевого начала в мире. Сотворение мира — акт проявления воли Бога. Бог — не только абсолютная вечная сущность, но и неограниченная воля. Его действия проистекают из его желания. Мир сотворен им, потому что он хотел сотворить этот мир. В философии же греков Бог не сотворяет мир, а лишь побуждает мир к существованию, подобно тому, как любимый побуждает любящего — не определенным конкретным действием, а самим фактом своего существования.

Бог Танаха создает мир и человека в нем и хочет, чтобы сотворенный им человек вел себя в этом мире так, а не иначе, что подчеркивает наличие воли Бога. Персональность Бога позволяет человеку строить свои взаимоотношения с Богом на межличностном уровне, на уровне “я — ты” (по определению Бубера). Человек может вступать с Богом в прямой диалог, разговаривать с ним без посредников.

Сочетание трансцендентности Бога и, одновременно, личностности его труднопостижимо. Личностность Бога как бы ставит под сомнение его трансцендентность [1] . Трансцендентный Бог бесконечно удален от нас, вознесен над миром и, одновременно с этим. Он, как Бог личностный, непосредственно приближен к человеку, доступен ему.

Многих философов средних веков занимала эта проблема противоречивости танахической характеристики Бога как Бога трансцендентного и одновременно как персонального. Однако сам Танах не рассматривает эту проблему с философской точки зрения, поскольку Танах вообще не является философской книгой. Танах опирается на принцип эмоционального опыта, ощущения, душевного переживания, а не анализа. Он ставит верующего человека внутрь предполагаемой ситуации.

Танах представляет нам понятие о Боге как переживание, основополагающее и революционное переживание, то есть говорит о совершенно новом ощущении Бога. Бесконечная удаленность Бога внушает человеку трепет, но, в то же самое время. Бог бесконечно влечет человека. Танах говорит о страшном, таинственном Боге, но одновременно это Бог, к которому стремятся и которого любят. Противоречивость подобного переживания скорее относится к области логики; что же касается Танаха, то она абсолютно укладывается в существующую в нем действительность и нисколько не разрушает ее. Танах вводит нас в свою экзистенциальную истину, в которой Бог одновременно и личностей, и трансцендентен.

ПСАЛОМ 139: “Господь, Ты изучил меня и узнал. Ты знаешь когда я сажусь и встаю… путь мой и ночлег мой окружаешь Ты и ко всем моим стезям Ты привык… Сзади и спереди Ты объемлешь меня… Куда уйду от Духа твоего и куда от Тебя убегу?.. Ибо удивительно устроен я, чудесны деяния Твои, душа моя знает это вполне”.

Танах, дав представление о Боге, не развивает его. Этим занимаются более поздние философы средних веков. Танах же интересует проблема взаимоотношений Бога и человека.

Согласно Танаху, между Богом и человеком существуют личные взаимоотношения. Человек обращается непосредственно к Богу, и Бог вступает в диалог непосредственно с человеком. Обращаясь к Богу, человек пользуется выражениями, придающими Богу человеческие черты, так как другого способа выражения человек не знает. Это явление, называющееся антропоморфизмом, определяет двустороннюю связь между Богом и человеком и характеризует их отношения как отношения личностные, персональные. Просьба человека, обращенная к Богу в страхе или восхищении, молитва человека, его вопль могут прорваться к Богу только на человеческом языке.

Взаимоотношения между человеком и Богом занимают в Танахе центральное место. Вся монотеистическая вера Танаха основана не на размышлении о Боге, а на стремлении к Нему, и в этом проявляется совершенно новый подход Танаха к понятию Бога. Вера в Единого Бога в Танахе построена на высочайшей степени преданности человека Богу, она требует от человека всей его личности, до конца. Во взаимоотношениях человека с Богом нет терпимости, человек не может обращаться к другим богам. В этом, в частности, состоит различие между древнегреческими представлениями и Танахом. Следуя древнегреческим представлениям, человек, в идеале, должен разделять свою преданность между богами. Одним из распространенных сюжетов греческой трагедии является грехопадение героя, отдавшего предпочтение Афине перед Афродитой. Концепция Танаха прямо противоположна: разделение человеком своей преданности между несколькими богами рассматривается Танахом как грех. Танах утверждает веру в Единого Бога.

Эта разница концепций привела к столкновению греческого мировоззрения с иудаизмом, развившемуся в серьезную вражду между евреями и древним миром. Некоторые древние мыслители, славившиеся своим высоким интеллектуальным и культурным уровнем, своей терпимостью и широтой взглядов, проявляли крайнюю нетерпимость, сталкиваясь с иудаизмом. По мнению одного из известных историков, проявление подобной нетерпимости и антисемитизма явно свидетельствует о подсознательном страхе древнего мира перед иудейской религией как перед религией, способной завоевать мир. Об этом же свидетельствуют и многочисленные указы Антиоха, направленные против иудаизма и вызвавшие, в конечном счете, восстание Иегуды Маккавея. Победа предводительствуемых Маккавеем Хасмонеев над греками имела огромное значение для всего мира. Если бы они не одержали победу, христианство не возникло бы, ведь почву для его возникновения подготовил именно иудаизм.