Шрифт:
– Как эта официантка выглядела?
– Симпатичная девчонка, даже красивая. Светло-русые локоны под наколкой, большие светло-серые глаза. Я сначала подумала, что голубые, а присмотрелась – светло-серые. Рот большой, губы полные, но красивые…
– Когда это было?
– Сэм уже в больнице лежал.
– И ты уже по новому адресу жила?
– Да, по-новому…
– Но Костя как-то узнал этот новый адрес?
– Нет, мы случайно встретились… Хотя он действительно знал, где меня найти. Случайность здесь ни при чем, – покачала головой Наташа. – Он следил за мной…
– Соображаешь.
– Туман из головы выходит, – совсем невесело улыбнулась девушка.
– Давай, разгоняй туман… – оживился Гриша. – И вспоминай, как этот Костя в твоей постели оказался?
– Он ко мне домой просился. Я говорю, нельзя ко мне, соседи увидят, Сэму скажут. Он соглашался. А потом вдруг пришел. На ночь остался, а тут Сэм…
– А почему ты Сэму дверь открыла? Я же тогда рядом с ним был, видел, как ты испугалась. Ты же кого-то другого ждала…
– Еще с вечера. Костя устроил в ванной потоп. Быстро все вытер, соседи не появились. А утром звонок в дверь. Костя меня в бок толкнул, это соседи, говорит. Ну, я спросонья и не спросила, кто там. Думаю, пусть смотрят, что у нас все чисто, никто их не топил… А там Сэм. Он меня с головой и утопил, – вздохнула Наташа. – Сама во всем виновата. Сама и наказана…
– Только убиваться не надо. Если тебе вправду кофе зарядили, то Сэм все поймет… Значит, белокурая официантка со светло-серыми глазами и полными губками? А что за кафе?
– Я не помню, но могу показать.
– И официантку покажешь?
– Если она там, то да…
– Значит, Костя у тебя только один раз ночевал. Как раз в ту ночь, когда Сэм пришел… И кто ему сообщил, что Сэм должен за тобой ехать?
– Да, наверное, кто-то сообщил. Это не случайность…
– А как ему сообщили?
– Не знаю. Может быть, позвонил кто…
– Куда?
– Ну, не ко мне же.
– А у него в квартире телефон был?
– Да был.
– Надо сделать распечатку… Он и с твоего телефона мог звонить. Мало ли что, вдруг уточнить надо было что-то… Он от тебя кому-нибудь звонил?
– Я не видела, но такое возможно. Пока я в душ ходила, он мог позвонить…
– Ну вот, хоть какая-то зацепка… Похоже, ты вправду пришла в чувство.
– Зато ты на грудь принял, – добродушно улыбнулась девушка.
– Да, накрыло… думал все, тупик. Хотя и не факт, что на Бердяева выйду…
– Если долго мучиться, что-нибудь получится. Интересно, где сейчас Сэм?
– Да где-то на Волге.
– С Джемой?
– Да, она была с ним… Джема и в больнице за ним ухаживала…
– Значит, она добилась своего, – горько усмехнулась Наташа. – Сэм снова с ней, а я за бортом… Может, она все это и подстроила?
– Что подстроила?
– Ну, Костю ко мне подослала…
– Э-э… Чтобы ты Сэму изменила?
– А что, такого не может быть?
– В принципе все возможно. Только я не думаю, что это Джема…
– Однажды она уже пыталась меня убить. Физически. Не смогла. А убить морально смогла…
– Ну, я не знаю.
– И я не знаю. Костю надо найти и вывернуть его наизнанку. Ты сможешь вытряхнуть из него правду?
– И душу вытряхну, и правду, – в напряженном раздумье кивнул Гриша.
– Хорошо бы. Может, Сэм поймет, что я перед ним не виновата.
– Виновата.
– Я слабая женщина.
– Это не оправдание.
– Ты меня презираешь?
– Мне-то что? Ты же не мне изменила.
– Думаешь, Сэм меня не простит?
– Может, поймет. И простит. Надо верить.
– Ты же не скажешь ему, что я согласна была с тобой за дозу?
– А ты была согласна?
– Не совсем… Но все было возможно… Мне тогда нечего было терять. И сейчас тоже. Но я больше не буду…
– Я тоже не буду.
– Что «тоже»?
– Я же ноги сделать хотел. Ну, думаю, все равно пропадать, так хоть ночь с королевой проведу. Косячок вот по случаю достал…
– И не стыдно?
– Не-а, не стыдно. Все равно бы не смог… Я Сэма очень уважаю.
– У тебя все равно бы ничего не вышло. И ни у кого больше не выйдет. Я ванну хочу принять. А ты пока свой косячок выбрось от греха подальше.
Мылась Наташа долго, часа два. Отмокала в ванной, время от времени подливая воду, мылась, до красноты натираясь мочалкой.
Чапик прятал от Наташи глаза. Ведь он действительно вчера хотел купить ее за дешевый косячок. Понял, что не найти ему Бердяева, нализался с досады. Домой пошел через парк, там на лавочке увидел малолетних торчков, которые только-только собирались скурить косяк. Сначала он разогнал их, размяв кулаки, и только затем подумал, что брошенная ими папироса с травкой может пригодиться. Гриша собирался податься в бега, так почему бы с Наташкой напоследок не согрешить? И ей приятно будет, и ему. К тому же от нее не убудет.