– Чего ж мудреного… – вздохнул служилый. – Только нельзя мне в Верхний. Меня ж в Большерецк отправили! А я, значит, приказ не исполню и назад вернусь? Нет, никак нельзя!

– Ты есть дурак, Ми-трий! Степан писать тебе бумага, я подписать: ты ходить по дело государево.

Твой командир в острог тебе будет кланяться, будет твоя команда выполнять. Ты понимать?

– Меня? Мне кланяться?! М-м-м… – Митька лихорадочно соображал, пробрасывал в голове все возможные и невозможные варианты развития событий. – Вы, эта, господин капитан… Ну… Бат у меня здесь припрятан – как брошу? Бат-то новый совсем, стоит немало…

– Лодка? – без особого интереса спросил Шпанберг. – Хороший лодка?

– Отличный бат – муха не сидела! – заверил служилый и предложил: – Давай я его в Большерецк отгоню, а потом вернусь и в Верхний пойду, а?

– Биллять! – взвился офицер. – Сколько стоить твой лодка?

– A-а… Э-э… – изобразил мучительные раздумья Митька. – Три рубля, ваш-бродь, никак не меньше!

– Хренеть совсем, да? – покачал головой немец. – Твой бат из золото делать?! Я давать один рубль и половина!

– Э-э… Маловато будет… Совсем новый…

– Батоги шопа бить хочешь, да?

– Н-ну-у… Так дела не вершатся… – затосковал служилый. – Но я согласный… На два рубля!

– Ептвоюма биллять! – прорычал офицер. – Хи-рен с тобой!

– Только еще закавыка имеется, ваш-бродь… – робко продолжил казак. – Мне ж по реке Камчатке до Верхнего острога пять ден идти. По берегам там кусты непролазные да склоны с каменьями. Коли быстрее надо, потребно лодку нанять. А за то платить надо…

– Вифиль… сколько?

– Полтинник, ваше благородие, – развел руками Митька, – никак не меньше!

– Ты пить мой кровь, казак! – озвучил свою догадку офицер. – Большой кнут о тебе плакать!

– Меньше никак… – печально вздохнул служилый.

– Ладно! – махнул рукой немец. – Хи-рен с тобой, биллять. Потом ты приходить к Степан, он писать тебе бумага.

– Премного благодарен, ваше благородие! – склонился в поклоне Митька. – Все сполню – не за страх, а за совесть!

– Что есть русский совесть? – скривился датчанин. – Нихт! Делать, как я говорить, – будет гуд.

Солдат Степан, исполнявший роль писаря при капитан-лейтенанте, был человеком в годах – с брюшком, вислыми неопрятными усами, дряблыми мешками под глазами и синими прожилками на сероватой коже лица. Митька подумал, что он, наверное, мало двигается и пьет, не просыхая, когда есть возможность. О последнем, впрочем, догадаться было не трудно: когда Митка вошел к нему в палатку, запах там был как в кабаке.

– Здравы будьте, господин писарь! – приветствовал его Митька. – Велено к вам явиться!

– Ну, явился… – кивнул Степан. – Вон, на топчан сядь, чо столбом стоишь?

– Благодарствую! – сказал гость и развязно спросил: – Как вам наше винцо казенное? По вкусу ли?

– Какой на хрен вкус?! – отмахнулся писарь. – Отрава бесовская!

– Однако ж забирает!

– Забирает, да по ночам черти снятся, а утром хоть не просыпайся! Из чего гоните-то? Из дерьма с лягушками?

– Из травы сладкой, – пояснил служилый. – Ее тут густо растет. Черешки листвяные от шкуры чистят да сушат. После того мочат и вино-травянку сидят.

– Ох-хо-хо, грехи наши тяжкие… – простонал писарь. – Покажешь при случае ту траву.

– Да на что тебе, Степан… э-э-э?

– Лексеич!

– На что тебе зелень, Степан Лексеич? Коли потребно, ты у камчадалов сушеной купи – рупь за пуд. А с трех пудов отходит печатное ведро раки!

– Да ты чо?! – вытаращил глаза писарь. – Ведро?! Это ж двадцать рублев!

– Это казна по двадцать продает, – уточнил Митька. – А кой у кого можно и дешевле взять… сам понимаешь. Только ведь людям-то сидеть вино не велено – государево оно.

– Не ссы, парень, нам можно, – заверил писарь, – мы по имянному указу! Ну, ты эта… Примешь чутка за государыню нашу?

– Спрашиваешь! – оживился Митька и извлек из-за пазухи кусок юколы. – Закуска имеется – не побрезгай!

Выпили, пожевали юколы. Степан скривился:

– И как вы дрянь такую потребляете?

– А мы привычные, – усмехнулся казак, – мы всю жизнь на рыбе. Хлеб тут не родится, а привозной дорогого стоит. Соли опять же не водится – из воды морской варим. Только лесов-то у моря нет, потому дрова издалека плавить надо. Вот и выходит та соль в копеечку.